Поджоги военкоматов. 500 новых законов Госдумы. Рабство и торговля людьми в России
- Диверсанты, украинские спецслужбы, пранкеры – кто стоит за поджогами военкоматов в России?
- Госдума за полгода приняла 500 законов и ушла в отпуск до сентября.
- Россия вернулась в лидеры по количеству случаев торговли людьми.
КТО ПОДЖИГАЕТ ВОЕНКОМАТЫ?
В России поджигают военкоматы: больше 20 случаев поджогов только за последнюю неделю. За поджог задерживают людей, от которых таких поступков обычно не ждешь: пенсионеров, молодую учительницу, 54-летнюю работницу завода. Почти все они на допросах утверждают, что получили указания от неизвестных людей, которые звонили им, представляясь сотрудниками ФСБ или правоохранительных органов и требовали, чтобы люди шли и поджигали военкоматы. Власти называют эти поджоги “терактами”, но не всем подозреваемым предъявляют обвинения в терроризме.
С нами адвокат “Первого отдела” Евгений Смирнов. Почему здесь такой разброс в обвинениях: от “порчи имущества” и “вандализма” до “терроризма в составе преступной группы”?
Евгений Смирнов: Я бы здесь выделил группы людей по причинам, по которым они совершают эти действия. Таких групп можно выделить четыре. Первая – это люди, не согласные с войной: им не оставили никакого выбора высказать свою точку зрения. Митинги у нас фактически запрещены, писать в интернете нельзя, за все отправляют в тюрьму на срок до десяти лет. И люди таким способом выражают свой протест. Вторая группа активно появилась в сентябре-октябре прошлого года – это те, кто подлежал мобилизации. Они старались поджогами военкоматов избавить себя от участия в войне: жечь личные дела призывников, парализовать деятельность военных комиссариатов.
Третья группа – это те, кто ведется на телефонных мошенников, переводит деньги из-за звонков “Службы безопасности Сбербанка”. Сейчас такие люди, видимо, находятся в полной власти от звонков людей, связанных со спецслужбами Украины. И четвертая категория – это те, кого российские правоохранительные органы спровоцировали на совершение этих преступлений.
Марьяна Торочешникова: Для полицейской отчетности.
Представляются сотрудниками силовых органов, и это сразу меняет контекст
Евгений Смирнов: Да. Это как раз те, кого “совершенно случайно” за 100 метров от военкомата задерживают с сумкой, набитой бутылками с зажигательной смесью.
Марьяна Торочешникова: А почему люди ведутся на такие указания, соглашаются совершать явно противоправные действия? Мы созвонились с психологом, судебным экспертом Олегом Долгицким.
Олег Долгицкий: Первое, что происходит в этой ситуации, – человека запугивают. Ему представляются сотрудниками силовых органов, и это сразу меняет контекст. Наследие сталинских репрессий, карательной психиатрии все еще живо у населения. И у каждого человека существует установка, что он может быть в чем-то виноват. Потому что сейчас, в условиях динамически меняющегося общества, находящегося в кризисе, никто не понимает, что происходит, нет понимания о существовании какой-то нормы. Когда звонят “представители” каких-то “силовых органов” – бесконечные “полковники”, “майоры” или “сотрудники Центробанка”, первая мысль, которая возникает у человека, не имеющего опыта: все, приехали, началось. В общем, человека выводят из состояния спокойствия.
А так как все люди еще находятся в состоянии повышенной стрессонаполненности на фоне текущих боевых действий на наших границах, естественно, тревожность растет еще больше. И в этот момент, когда сознание человека перегружается, он буквально впадает в состояние транса и становится ведомым.
Наследие сталинских репрессий, карательной психиатрии все еще живо у населения
У человека угнетается функция сознания и включается бессознательное. А дальше субъектов ведут на протяжении долгого времени, то есть потихонечку готовят (обычно на это уходит один-два дня) и на второй день им уже дают задание, например, бросить “коктейль Молотова”. Критики в этот момент нет, потому что человеком владеет страх.Он находится в некой фабуле. Обычно она такова: они все контролируют, и если человек будет что-то делать не так, сядет он, сядут его родственники, поэтому он должен слушать только голос. “Вокруг все враги. Поэтому делайте то, что я говорю. Если вы все сделаете, все будет хорошо и в конце никто не пострадает”.
Марьяна Торочешникова: Если исходить из презумпции невиновности, следователи должны бы поверить вот этим “загипнотизированным” людям и искать тех, кто их таким образом обработал. Но судя по тем приговорам, которые уже выносили, вроде не появлялось никаких “голосов из телефона”. Следователь должен был бы провести психолого-психиатрическую экспертизу, понять, что человек, наверное, был неадекватен в тот момент, зомбирован, что у него не было умысла на совершение преступных действий, и искать того, кто отправил этого человека поджигать.
Евгений Смирнов: Экспертизы часто проводят, особенно если это дело особо тяжкое. Напомню, что за поджоги военкоматов стали возбуждать дела о терроризме и даже о госизмене. Смею предположить, что экспертиза либо не находит никаких заболеваний… А я уверен, что у многих из этих людей заболеваний все-таки нет.
За поджоги военкоматов стали возбуждать дела о терроризме и даже о госизмене
Марьяна Торочешникова: А в какой момент вместо статей о хулиганстве, вандализме, порче имущества начали подтягивать сюда “терроризм” и даже “госизмену”?
Евгений Смирнов: Все это началось примерно с осени прошлого года, когда во время мобилизации стали поджигать военкоматы. В принципе, по всем делам, так или иначе связанным с войной, наблюдается плавное ужесточение наказания. Например, за переводы денег в Украину раньше максимум выносили предостережение о недопустимости нарушения закона, а сейчас возбуждают дело о госизмене, что грозит пожизненным лишением свободы. То же самое с поджогами военкоматов.
Марьяна Торочешникова: Помимо военкоматов, атакуют еще и объекты железных дорог. Буквально на днях в Красноярском крае за поджог на железной дороге ФСБ задержала троих подростков. Кстати, по подсчетам “Медиазоны”, к середине апреля этого года российские власти сообщали о задержании не меньше 66 человек по делам о диверсиях на железных дорогах в более чем 20 регионах России. Треть из этих задержанных – несовершеннолетние. У вас есть объяснение происходящему? Они тоже пытаются наработать статистику, или действительно какие-то злоумышленники вовлекают несовершеннолетних в эти диверсионные действия?
Евгений Смирнов: Я не удивляюсь, что граждане нашей страны, которые лишены какой-либо возможности влиять на свою судьбу, на жизнь государства, на то, что государство творит в мире, не видят других способов выразить свой протест, кроме как заложить взрывное устройство или поджечь военкомат.
Марьяна Торочешникова: В декабре 2022 года Дума приняла закон, который предусматривал наказание вплоть до пожизненного лишения свободы за “содействие диверсионной деятельности”. Много ли вы знаете таких дел?
За переводы денег в Украину раньше максимум выносили предостережение, а сейчас возбуждают дело о госизмене
Евгений Смирнов: Пока не очень много. Но у нас есть определенный лаг между тем, как статья вводится в Уголовный кодекс, и тем, как она начинает активно применяться. В последнее время лаг – от трех до шести месяцев. Я думаю, в скором времени, когда пройдут первые пилотные дела, наработается методическая база, мы увидим всплеск дел по этой статье.
Марьяна Торочешникова: И, соответственно, уменьшится число дел о госизмене? Или они все равно будут нарастать?
Евгений Смирнов: Они стали возбуждать их парами. Они считают, что это идеальная совокупность преступлений: человек, поджигая военкомат или взрывая железную дорогу, совершает и террористический акт, и одновременно – государственную измену. Две статьи вместе вменяются ему за одно деяние.
Марьяна Торочешникова: И сроки, конечно, там заоблачные?
Евгений Смирнов: Да, сейчас – пожизненное лишение свободы.
500 новых законов – таков результат семи месяцев работы Госдумы России. 30 июля весенняя сессия закончилась, и депутаты ушли в отпуск до сентября. За минувшие семь месяцев они, среди прочего, ужесточили уголовное законодательство и законы, связанные с призывом и мобилизацией, запретили трансгендерный переход и разрешили убивать бездомных животных. В некоторых случаях авторы законопроектов в комментариях журналистам сами путались в деталях собственных инициатив.
Источник svoboda.org
