война в Украине

Российское наступление на севере Харьковской области, представленное кремлевской пропагандой и некоторыми западными СМИ чуть ли не как поворотный момент во всей войне, застопорилось, не достигнув ни одной из заявленных целей. Эксперты сходятся в том, что о взятии Харькова в ближайшей перспективе речи не идет, и даже российские «военкоры» предупреждают, что ВСУ вполне под силу отбросить российскую армию обратно к границе. Для полноценного наступления на Харьков нужны совсем другие масштабы сил, и в обозримом будущем у России их не будет.

2022: первая попытка

Харьков и область стали ареной самых первых боев полномасштабной российско-украинской войны. Перейдя границу в ночь на 24 февраля 2022 года, колонны ВС РФ за считанные часы прошли десятки километров, оказавшись на харьковской окружной дороге, однако встретили там отпор защитников города — к этим событиям относятся одни из первых зафиксированных потерь танков. Впоследствии российские попытки окружить Харьков и даже прорваться в город не увенчались успехом.

Отчасти это объяснялось неорганизованностью российских военных — например, пока силы группировки «Запад» еще обстреливали город, в том числе реактивными снарядами для РСЗО «Смерч» с кассетной боевой частью, а авиация сбрасывала на жилые кварталы неуправляемые авиабомбы, на подходах к Харькову ВСУ уничтожили крупную колонну Росгвардии, которой отводилась роль оккупационных сил на уже захваченных территориях.

На востоке Харьковской области российским силам в 2022 году сопутствовал куда больший успех: заняв Волчанск, они продвинулись на юг в направлении Изюма и взяли город после упорных боев, создав угрозу с севера для Славянска и Донецкой области в целом. Украинская реакция на эти события не заставила себя ждать — продвижение на север от Харькова к государственной границе стало первым масштабным контрнаступлением ВСУ.

Продвижение на север от Харькова к государственной границе стало первым масштабным контрнаступлением ВСУ

Тогда полностью вытеснить противника из региона не удалось: в результате российских контрударов фронт снова приблизился к Харькову, угрожая вернуть город в зону поражения ствольной артиллерии. Ситуация изменилась только после масштабного украинского контрнаступления осенью 2022 года. Тогда российские войска оставили большую часть региона даже вне зоны украинской операции — в частности, Волчанск и другие приграничные населенные пункты.

Отход из Харьковской области, вероятно, имел стратегический смысл: украинцы не стали преследовать войска, истощенные многомесячными боями, по ту сторону границы. Однако постоянные обстрелы Белгорода и других населенных пунктов области и периодические рейды подразделений ВСУ, позиционирующих себя как российскую вооруженную оппозицию (РДК и ЛСР), как нельзя лучше опровергали утверждения российских властей о том, что «СВО идет по плану».

Постоянные обстрелы Белгорода опровергали утверждения российских властей о том, что «СВО идет по плану»

Наступление ВС РФ по направлению на Купянск, развернувшееся в 2023 году, не смогло переломить ситуацию. Тем временем обе стороны строили оборонительные линии — каждая со своей стороны границы. Равновесие было нарушено действиями российского руководства в 2024 году.

Подготовка к новому наступлению на Харьков

С февраля по май 2024 года командование российская армия планомерно наращивала группировку прикрытия границы. По данным украинского военного обозревателя Константина Машовца, спустя несколько месяцев общий состав группировки превысил 40 тысяч военнослужащих (из них 30 тысяч — на харьковском направлении) и 1,5 тысячи единиц техники. Приграничная группировка войск получила название «Север», тем самым символически сравнявшись с группировками «Запад», «Юг», «Центр», «Восток» и «Днепр», действовавшими на территории Украины. Командовать ГВ «Север» стал небезызвестный генерал-полковник Александр Лапин, за плечами которого были неудачная операция в Черниговской области, потеря десятков единиц техники при попытке переправиться через реку Северский Донец и сдача Лимана в ходе украинского контрнаступления осенью 2022 года.

Параллельно с этим Россия усилила удары по самому Харькову и области. В рамках новой кампании против украинской энергетики в регионе были разрушены объекты теплогенерации. По самому городу все чаще наносились удары дронами, ракетами и авиабомбами с УМПК. Как подсчитало издание «Вёрстка», за первые месяцы 2024 года Харьков обстреливали чаще, чем за весь 2023 год. От ударов регулярно гибнут местные жители, уничтожены РСЗО «Ураган». Одновременно Владимир Путин публично заявил об идее создания «санитарной зоны» на приграничной территории Украины, которая должна была предотвратить обстрелы российских регионов.

За первые месяцы 2024 года Харьков обстреливали чаще, чем за весь 2023 год

Все это породило слухи о готовящейся российской попытке захвата Харькова, требовавшей, как соглашались эксперты, либо многомесячного набора контрактников, либо новой волны мобилизации. Эти слухи подтверждала и украинская разведка: представитель ГУР Вадим Скибицкий говорил о планах российского наступления в интервью The Economist, опубликованном за неделю до его начала. В то же время некоторые пропагандистские ресурсы и даже западные медиа готовились чуть ли не к решающей битве войны.

Не очень-то и хотелось

Комментируя начало российского наступления, эксперты в целом соглашались, что оно преследовало куда менее амбициозные цели, чем первый бросок на Харьков в феврале 2022 года. Говорилось о создании пресловутой «санитарной зоны» и оттягивании резервов ВСУ с других направлений, в частности из Донецкой области.

Косвенно такие намерения подтвердил и сам Владимир Путин, заявив, что о взятии Харькова «на сегодняшний день» речи не идет. Впрочем, в The Economist, ознакомившись с документами о планах операции, считают, что высказывание Путина отражает скорее не российские намерения, а сложившуюся оперативную ситуацию.

По сообщениям, ВС РФ в течение считанных дней планировали продвинуться на десятки километров на двух основных направлениях. С одной стороны — через село Липцы на поселок Борщевая, чтобы продвинуться к Харькову на расстояние действия полевой артиллерии. С другой — через Волчанск на Печенеги, чтобы взять Харьков в полукольцо и создать угрозу для тылов купянской группировки войск ВСУ, занимавшей позиции к востоку.

Косвенно в пользу подобных темпов операции говорит видео допроса российского военнопленного, на котором он утверждает, что его бригаде была поставлена задача взять Волчанск за два дня.

Украинский военный аналитик Константин Машовец также уверен, что российские планы были весьма масштабными, но под них не выделили нужные силы и средства. По его мнению, конечная цель операции — захват «всей территории Харьковской области восточнее каскада водохранилищ Северского Донца». Возможно, российские планы этим не ограничивались: Скибицкий, а вслед за ним и начальник ГУР Кирилл Буданов упоминали аналогичную операцию в Сумской области. На момент написания материала она, впрочем, так и не началась.

Как развивается наступление

Общепринятой датой начала российского наступления считается 10 мая, хотя, по некоторым данным, ВС РФ готовились к нему с 7 мая: делали проходы в приграничных минных полях, а в «серой зоне» непосредственно у границы собирались войска. Масштабное наступление началось 10 мая — и поначалу очень успешно, по крайней мере по меркам других участков фронта.

В первые дни россияне заняли сразу несколько приграничных сел, вышли к Волчанску, вошли в городскую черту и завязали уличные бои. Успехам ВС РФ способствовали сразу несколько факторов.

Прежде всего, укрепления к северу от Харькова не были построены должным образом. Если отсутствие ИФС в «серой зоне», непосредственно примыкающей к границе, еще можно объяснить опасностью строительства в близости от российских позиций, то уже дальше «зубы дракона», просто сваленные у дороги в тылах, дают представление об уровне фортификаций, построенных силами местной ОВА.

Подготовка и стойкость украинских войск на направлении также оставляли желать лучшего. По версии украинского Госбюро расследований, командование 125-й бригады Территориальной обороны не сумело организовать оборону, а отдельные отряды вообще оставили позиции, так что останавливать россиян пришлось силам второго эшелона. Ситуацию усугубило внезапно массовое отключение терминалов спутниковой связи Starlink — возможно, в результате воздействия российских средств РЭБ.

Еще один немаловажный фактор, который способствовал успехам российских сил на направлении, — политические ограничения, запрещающие ВСУ использовать западные вооружения по территории России.

Цель запрета — не допустить эскалации конфликта, однако он же дал россиянам тактическое преимущество: тылы российской группировки «Север», позиции артиллерии и операторов БПЛА расположены на российской стороне границы, что фактически ограничивает возможности украинцев в контрбатарейной борьбе беспилотниками, которые чаще всего не отличаются дальнобойностью. В результате российские средства поражения, в частности барражирующие боеприпасы «Ланцет», практически безнаказанно охотятся на украинскую артиллерию.

Из-за запрета Запада атаковать территорию России «Ланцеты» безнаказанно охотятся на украинскую артиллерию

Украинское военно-политическое руководство отнеслось к операции в Харьковской области крайне серьезно: Владимир Зеленский перенес международные визиты, а в оперативно-тактической группировке войск «Харьков» сменился командующий — им стал замначальника Генштаба Михаил Драпатый, пришедший на эту должность в рамках обновления руководства ВСУ после замены Залужного на Сырского на посту главкома.

По словам украинского военного корреспондента Юрия Бутусова, Драпатый сумел эффективно использовать выделенные ему резервы, остановив российское наступление на максимальном удалении от границы в 10 км. Судя по всему, стабилизации фронта также способствовал недостаток техники в составе ГВ «Север». Об этом свидетельствует соотношение ее потерь, а также хаотичность действий российских пехотных групп.

Столкнувшись с упорным сопротивлением, российское командование, видимо, как и в случае с Авдеевкой, решило сделать ставку на собственное преимущество в средствах огневого поражения. На направлении активно применяются управляемые авиабомбы, как по полевым позициям ВСУ, так и по городской застройке Волчанска.

Кроме того, российских военных в Волчанске обвиняют в мародерстве, незаконном удержании и убийстве мирных жителей и волонтеров. Население города и других приграничных населенных пунктов эвакуируют в Харьков, однако и там российские боеприпасы продолжают находить жертв, в том числе среди гражданского населения.

Только во второй половине мая были нанесены удары по базе отдыха, типографии, где сгорели 50 тысяч книг, и строительному гипермаркету, где счет убитых и раненых идет на десятки. Это лишь самые громкие атаки на Харьков — местные власти сообщают о пострадавших мирных жителях в результате «прилетов» почти каждый день. При этом применяются в том числе современные авиабоеприпасы вроде УМПБ Д-30СН, которые запускаются с самолетов, взлетающих с аэродромов в пределах досягаемости ракет западного производства. В связи с этим киевляне даже пикетировали американское посольство с призывом снять уже упомянутый запрет на применение боеприпасов по российской территории.

В любом случае очевидно, что, хотя ситуация на харьковском направлении относительно стабилизировалась, российское командование не прекратит попыток дальнейшего продвижения. Правда, как считает Константин Машовец, для этого придется привлекать резервы с других направлений, перенося фокус летней кампании на Харьковскую область.

А вот «военкор» Семен Пегов, напротив, полагает, что ВСУ удалось создать на направлении достаточное превосходство, чтобы организовать контрудар и завладеть инициативой, отбросив противника к границе. Так или иначе, харьковская история вряд ли в ближайшее время закончится входом в город российских войск — тем более что, как показывает исторический опыт, операции такого масштаба чаще всего требуют всестороннего обеспечения и безоговорочного преимущества над противником.

Харьковская история вряд ли в ближайшее время закончится входом в город российских войск

Как взять город-миллионник

Очевидно, что численности российской группировки и насыщенности ее бронетехникой действительно недостаточно для взятия Харькова. Для того чтобы оценить, какие именно силы и средства ВС РФ пришлось бы привлечь для такой операции, стоит взглянуть на опыт штурма крупных городов, начиная со Второй мировой войны.

Сам Харьков в ходе Второй мировой четырежды переходил из рук в руки. В первый раз немцам удалось взять первую столицу УССР, чье население уже тогда приближалось к миллионному, силами всего двух дивизий (от 10 тысяч до 30 тысяч человек). Однако противостоявшие немцам силы Юго-Западного фронта были истощены после поражения под Киевом, где РККА потеряла 500 тысяч только пленными. Тем не менее взятие Харькова обеспечивалось мощными фланговыми ударами на Белгород с одной стороны и Лозовую и Изюм — с другой.

Первая попытка советских войск освободить Харьков весной 1942 года обернулась катастрофой как раз из-за невнимания к флангам. Танковым клиньям немцев удалось срезать Барвенковский выступ, откуда шло наступление на город. Это привело к огромным потерям убитыми, ранеными и пленными. Второе советское наступление на Харьков, которое удалось осуществить на фоне поражения немцев под Сталинградом, закончилось немногим лучше — сам город удалось освободить, но ненадолго. Излишне растянувшиеся советские бронетанковые части были разгромлены южнее Харькова, а вскоре сам город вновь оказался в оккупации.

Окончательно Харьков перешел под контроль Красной Армии только в ходе операции «Румянцев» после поражения немцев на Курской дуге — для нее было собрано более миллиона человек, 2418 танков и 13 633 орудия и РСЗО, что обеспечило многократное превосходство над обороняющимися силами.

Еще один крупный город, судьба которого в середине ХХ века напоминала Харьков, — это Сеул, который во время Корейской войны также четырежды переходил из рук в руки. При этом каждый раз нападающая сторона (в разное время это были Корейская Народная Армия, силы ООН и китайские «добровольцы») имела подавляющее превосходство в танках, артиллерии, авиации, живой силе или боевом опыте.

Каждый раз нападающая сторона имела подавляющее превосходство в танках, артиллерии, авиации, живой силе или боевом опыте

Масштабы задействованных сил также были выше, чем в ходе нынешних боев в Харьковской области: для второго взятия Сеула китайской и корейской стороне потребовалось собрать группировку в 170 тысяч бойцов. Успеху способствовали также неожиданные оперативные приемы — например, знаменитая высадка в Инчхоне под командованием генерала Макартура, позволившая развалить северокорейскую оборону.

В ХХI веке также имеются примеры успешного штурма крупных городов — взятие Багдада в ходе американского вторжения в Ирак в 2003 году заняло меньше недели. Однако такой успех был достигнут благодаря подавляющему технологическому и огневому превосходству США, стремительному продвижению американских войск и прекрасно налаженной логистике, полному господству в воздухе, а также «обезглавливающим» ударам, развалившим управление иракской армией и приведшим к крушению ее боевого духа.

Для сравнения, освобождение Мосула от боевиков «Исламского Государства», где куда менее подготовленные иракские и курдские силы противостояли куда более мотивированным боевикам, заняло многие месяцы и потребовало куда больших людских ресурсов.

Судя по последним месяцам боев российско-украинской войны, ВС РФ не имеют достаточного превосходства над ВСУ ни в каких сферах, исторически позволявших успешно осуществлять операции по взятию крупных городов, и не могут проводить необходимые для этого масштабные маневры. Проблему представляет российское преимущество в артиллерии и живой силе, однако и эти факторы должны смягчиться благодаря возобновлению военных поставок из США и новому украинскому закону о мобилизации.

Опыт продолжительных и кровопролитных боев за такие сравнительно небольшие города, как Авдеевка, Бахмут и Часов Яр, говорит о том, что, даже если российскому командованию удастся собрать группировку, достаточную для захвата Харькова, такая операция будет длиться очень долго и сопровождаться огромными потерями, в том числе среди мирного населения.

К исходу второго года полномасштабной российско-украинской войны на первый план выходит проблема пополнения армий новобранцами. Людей серьезно не хватает по обе стороны фронта — потери исчисляются сотнями тысяч, а стороны при этом формируют новые соединения. Однако и Москва, и Киев медлят с новой мобилизацией по политическим причинам, опасаясь социального взрыва. Россия пока решает проблему за счет контрактников, но их уровень подготовки и мотивации настолько низок, что это помогает мало. Провести полноценную мобилизацию в России мешают не только политические причины, но и отсутствие ресурсов для вооружения и снабжения новых сил.

Без мобилизации не обходится практически ни один крупный международный конфликт с конца XVIII века, начиная с Levée en masse в революционной Франции. Даже США, вторгнувшись в Ирак полностью контрактной армией, вскоре были вынуждены временно запретить военнослужащим увольняться в запас. В то же время, сколько существует мобилизация, столько потенциальные военные стремятся «откосить» от службы: например, когда Великобритания ввела призыв в 1916 году в ходе Первой мировой войны, 30% призывников не явились на сборные пункты.

Советский Союз подходил к мобилизации весьма основательно — создавались «кадрированные» части из офицеров, готовые принять мобилизованных, техника и вооружения для этих частей хранились на огромных складах и базах хранения, будущих офицеров готовили на военных кафедрах в гражданских вузах. Однако после распада СССР вся эта система понемногу атрофировалась за ненадобностью: технику не поддерживали в боевой готовности и зачастую распродавали или утилизировали, «кадрированные» части сокращали, военные кафедры вели обучение только формально или вовсе упразднялись. Поэтому к конфликту невиданных со времен Второй мировой масштабов стороны подошли с совершенно не готовыми мобилизационными системами.

«Могилизация» — 2014

Первый опыт мобилизации в ходе российско-украинской войны прошли ВСУ в 2014-2015 годах. Тогда о проблемах, возникших по ходу процесса, говорилось мало, однако слово «могилизация» вошло в язык именно в те годы. Впрочем, тогда же россиянам, даже несмотря на ограниченное участие регулярных войск в войне на Донбассе, тоже не хватало людей: в знаменитом интервью «бурятского танкиста» Доржи Батомункуева упоминается, что его БТГ набирали по двум бригадам, а он сам подписывал контракт прямо на границе.

В годы «замороженного» конфликта украинское руководство не игнорировало вопросы мобилизации: были воссозданы «кадрированные» части в виде Корпуса резерва, которые с началом полномасштабной войны достаточно быстро отмобилизовались и вступили в бой. Однако численность этого объединения соответствовала скорее задачам обороны Донбасса.

Для защиты всей страны перед полномасштабным вторжением реформировали и расширили силы Территориальной обороны (ТрО), однако часть из них не успели даже получить боевое оружие. Тем не менее, отряды ТрО сыграли важную роль в обороне северных областей Украины, а впоследствии стали использоваться на фронте, где сказывалась их недостаточная вооруженность по сравнению с регулярными частями ВСУ.

Мобилизация — 2022: конвейер пушечного мяса

Россия в период затишья, похоже, вообще не занималась вопросами мобилизации (за исключением учений по снятию с хранения танков Т-62). В Кремле и Минобороны РФ, видимо, сделали ставку на быструю и пусть и не маленькую, но победоносную войну. Для этой цели создавались новые дивизии (например, 3-я мотострелковая в составе 20-й армии у северо-восточных границ Украины) и целые армии (8-я армия, созданная в основном в Ростовской области фактически с единственной целью участия в войне с Украиной).

Россия в период до вторжения почти не занималась вопросами мобилизации

Однако это «почкование» крупных войсковых объединений не сопровождалось соответствующим ростом числа контрактников. В результате в России пошли на сокращение численности пехоты в танковых частях и десанта в БМП и БТР, что существенно ослабило их боевые возможности. Но даже в этих урезанных штатных расписаниях хватало вакантных должностей, поэтому российские войска практически с самого начала испытывали нехватку личного состава, которая по мере неудач на фронте всё больше усугублялась — и тем не менее, с объявлением мобилизации дотянули до последнего.

В то же время на оккупированном Донбассе мобилизация началась еще 23 февраля, то есть накануне полномасштабного вторжения. В какой-то степени это неудивительно, ведь «народные милиции» марионеточных республик, будучи полностью добровольческими формированиями, испытывали еще более острую нехватку людей, чем собственно российские части. При этом на донбасские «армейские корпуса» была возложена важная задача: сковать боями украинскую группировку на востоке страны, не позволив перебросить силы на защиту Киева и других регионов Украины, куда вторглись российские войска.

Сама мобилизация в «республиках» фактически представляла собой конвейер «пушечного мяса» — призывников практически не обучали и выдавали им советские каски, а некоторым — и винтовки образца Второй мировой войны. Из мобилизованных впервые с 1940-х годов формировали стрелковые полки, лишенные не только бронетехники, но даже автотранспорта. Впоследствии эти формирования несли тяжелые потери в боях за Мариуполь, Северодонецк и другие населенные пункты на востоке Украины.

Справедливости ради стоит отметить, что на фоне нехватки техники стрелковые батальоны появились и в ВСУ, однако в целом первый этап украинской мобилизации (в сочетании с наплывом огромного количества добровольцев в первые месяцы войны) прошел достаточно эффективно, чтобы обеспечить по крайней мере локальное превосходство над россиянами в живой силе. Вскоре к процессу подготовки украинских бойцов подключились западные партнеры, развернув поначалу освоение передаваемых вооружений, а затем и подготовку общего характера. Масштабное пополнение и расширение численности ВСУ позволили провести харьковскую и херсонскую наступательные операции, освободив значительные территории Украины.

Успеху сопутствовало то, что к этому времени российские потери достигли таких масштабов, что в некоторых ротах в строю оставалось немногим более 20 человек (1, 2) (списочный состав российской мотострелковой роты на 24 февраля — 67 человек). Поначалу в России пытались исправить ситуацию созданием различных добровольческих формирований, в том числе отрядов «БАРС» и региональных «именных батальонов», позднее объединенных в 3-й армейский корпус. Однако этих формирований оказалось явно недостаточно, поэтому в сентябре 2022 года Россия объявила «частичную» мобилизацию.

Несмотря на скромное название, российская кампания в полной мере обнажила проблемы неготовности к мобилизационным мероприятиям. До тех пор инфраструктура ВС РФ имела опыт размещения и обучения сравнительно ограниченного количества призывников, число которых за призывную кампанию не превышало 130 тысяч.

Единовременная мобилизация 300 тысяч человек привела к нехватке всего — от средств индивидуальной бронезащиты до мест размещения и продуктов питания. Мобилизованные и их родственники жаловались на недостаток обучения, а некоторые бойцы попадали на фронт буквально через считанные дни после мобилизации. Тем не менее, мобилизация позволила стабилизировать фронт и сдержать украинское наступление на Сватово и Кременную в Луганской области (правда, ценой значительных потерь).

Единовременная мобилизация 300 тысяч человек привела к нехватке всего — от средств индивидуальной бронезащиты до мест размещения и продуктов питания

Интересно, что в Украине мобилизация приняла перманентный характер (хотя в ней и можно выделить отдельные «волны»), но для российского руководства опыт массовой единовременной мобилизации оказался настолько травматичным, что оно решило не возвращаться к мобилизации как можно дольше, попытавшись заменить ее вербовкой контрактников, наемников и заключенных.

Однако реальные цифры набора добровольцев, по-видимому, расходятся с официально объявленными, а заключенных уже приходится привлекать в отряды «Шторм Z» под угрозой новых уголовных дел. Поэтому в России всё острее встает вопрос новой волны мобилизации — которую, похоже, решили отложить как минимум до президентских выборов. При этом, пойдя на такой шаг, российские власти рискуют столкнуться со множеством проблем — в том числе с теми, которые сейчас испытывает Украина.

Мобилизация в Украине — 2023-2024

Ко второму году войны поток добровольцев в украинские военкоматы (ныне известные как ТЦК — территориальные центры комплектования) иссяк. Отчасти это, как ни парадоксально, было связано с успехами украинской армии: война, которую удалось по итогам 2022 года локализовать в пределах четырех областей, потеряла экзистенциальный характер по сравнению с весной 2022 года, когда российские войска охватывали Киев в полукольцо. Другой причиной отсутствия энтузиазма стали рассказы об отправке на фронт без должной подготовки и примеры наследия советских практик, которые зачастую стоят жизней солдат.

Вместе с тем потребность в личном составе только нарастала. Дело не только в потерях, которые, по даннымзападных разведок, к августу 2023 года приближались к 200 тысячам убитыми и ранеными. Численность ВСУ, по крайней мере штатная, продолжала непрерывно расти — уже к началу июля 2022 года она составляла 700 тысяч против 205 тысяч на 2021 год, по данным справочника Military Balance. С тех пор создавались всё новые части и соединения — в том числе 12 механизированных бригад по 4000 человек в каждой, подготовленныхдля контрнаступления. Все эти штаты требовали заполнения, но к 2023 году, по-видимому, мобилизация начала пробуксовывать.

К 2023 году мобилизация в Украине начала пробуксовывать

Украинские соцсети заполнили многочисленные видео (1, 2, 3), где сотрудники ТЦК (их часто по старинке называют «военкомы») проводят силовые задержания мужчин, иногда угрожая им оружием. Несмотря на жесткие методы, стали появляться сообщения о провале планов мобилизации.

Отчасти причина в коррупции: украинские правоохранители регулярно отчитываются о раскрытии схем уклонения от мобилизации (1, 2, 3), организаторами которых зачастую выступают сами сотрудники ТЦК. Почву для злоупотреблений создают и обязательные военно-врачебные комиссии для всех мобилизованных, которые при этом выгодно отличаются от российской схемы мобилизации, где запросто игнорируются недуги, приобретенные после последнего уточнения данных в военкомате.

Украинские мужчины, не желающие служить, также пытаются разными законными и незаконными способами покинуть Украину (из страны запрещен выезд всем мужчинам, кроме имеющих бронь или признанных негодными к воинской службе, а также отдельных категорий вроде дальнобойщиков и волонтеров). На 31 августа 2023 года число нелегально пересекших границу с целью уклонения от службы составляло 20 тысяч человек, всего за прошлый год пограничниками было задержано 11 тысяч уклонистов. По известным данным, в пограничной с Румынией и Венгрией реке Тиса за 2023 год утонули около 20 бежавших от мобилизации.

Желающие покинуть страну идут на удивительные ухищрения: например, по нескольку человек могут выехать в качестве сопровождающих одного и того же лица с инвалидностью, пользуясь отсутствием учета. Также приводится случай, как мужчина умудрился поменять в документах гендерный маркер без фактического транс-перехода.

На фоне всех озвученных проблем Генштаб ВСУ, по словам Владимира Зеленского, заявляет о необходимости мобилизовать еще до 500 тысяч человек (как недавно пояснил главнокомандующий ВСУ Валерий Залужный, речь идет не об единовременной потребности, а о запросе на 2024 год). Это может быть связано с необходимостью ротации подразделений, которые находятся на одном и том же участке фронта зачастую больше года без перерыва (например, 3-я штурмовая бригада под Бахмутом или 72-я механизированная бригада под Угледаром). По данным, озвученным президентом, затраты на такое количество новых бойцов составят до 500 млрд гривен (порядка $13 млрд).

Как замечает Зеленский, «вопрос номер один» для него вовсе не мобилизация, а демобилизация. Это неудивительно, поскольку в Украине, несмотря на военное положение, регулярно проходят митинги (1, 2, 3) родственников мобилизованных с призывом вернуть их домой. Вопрос демобилизации, помимо прочего, стремятся урегулировать с помощью долго готовившегося законопроекта, где присутствуют такие положения, как немедленная демобилизация срочников 2020–2021 годов призыва, которых война застала на срочной службе, а вслед за ними — и военнослужащих, которые прослужат 36 месяцев во время военного положения (выходит, что первые такие демобилизованные появятся не ранее февраля 2025 года).

«Вопрос номер один» для Зеленского вовсе не мобилизация, а демобилизация

Тем не менее, законопроект вызвал бурную негативную реакцию (на момент написания материала — только в соцсетях). Дело в том, что он предусматривает снижение минимального возраста мобилизации с 27 до 25 лет, расширение полномочий местных властей и полиции по содействию ТЦК, а также поражение в правах уклонистов от военной службы — вплоть до лишения возможности проводить финансовые операции, получать водительские права и пользоваться прочими госуслугами. Кроме того, украинским мужчинам, проживающим за границей и не состоящим на воинском учете, планируют отказывать в консульских услугах, в том числе в продлении загранпаспортов. О возможности возвращать в Украину мужчин, подлежащих мобилизации, уже положительно отозвались, например, в Эстонии.

Помимо кнута, украинские власти пытаются задействовать и своеобразный пряник, привлекая к набору добровольцев рекрутинговые агентства, которые должны разъяснять плюсы контрактной службы и помогать выбрать желаемое подразделение и воинскую должность, соответствующую гражданской специальности. Такой вариант позиционируется как преимущество перед мобилизацией, где чаще имеет место распределение сообразно потребностям частей, а не желанию самих мобилизованных.

Новая волна мобилизации в России и Украине

В 2024 году в России пока делают ставку на набор контрактников, хотя качество этих новых пополнений не самое высокое, по крайней мере под Авдеевкой — в среднем они более старшего возраста, не отличаются хорошей подготовкой, а также не горят желанием идти в бой и используются только в группах снабжения или закрепления, а зачастую и вовсе «пятисотятся».

Российское руководство выискивает всё новые способы пополнения — помимо контрактников и заключенных к службе пытаются также привлекать мигрантов (зачастую насильственно) и иностранных наемников (в том числе непальцев, кубинцев и сомалийцев). Возможно, всех этих источников хватило бы для сохранения и даже роста численности ВС РФ, если бы не такие факторы, как российское «мясное контрнаступление» (подробнее см. в нашем обзоре), а также российское движение за возвращение мобилизованных домой, которое в силу российской репрессивной политики куда менее заметно, чем украинское, однако власти относятся к нему более чем серьезно. В отличие от украинских властей, которые пытаются огласить конкретные сроки демобилизации (пусть и неприемлемые для многих родственников), российские чиновники отвечают на многочисленные петиции и запросы весьма категорично: фактически мобилизованных не собираются отпускать до окончания войны.

«Цифровые» положения о контроле над процессом мобилизации и поражении уклонистов в правах были приняты в России по итогам первой волны мобилизации, куда раньше, чем о них задумались в Украине. Тем не менее, единый реестр военнообязанных и электронные повестки должны заработать не раньше, чем осенью 2024 года, а новая мобилизация, в зависимости от ситуации на фронте, может понадобиться гораздо раньше.

В этом случае будет непросто контролировать выезд россиян за границу, особенно с учетом того, что в России, в отличие от Украины, не объявлено военное положение, которое дает право запрещать выезд целым категориям граждан. Разумеется, неизбежен и коррупционный фактор — тем более, что российские власти не обновляли состав сотрудников военкоматов (в Украине подобная попытка предпринималась, но о влиянии ее на уровень коррупции ничего не известно).

Еще одна проблема — обеспечить потенциальных мобилизованных вооружениями, военной техникой и экипировкой. Появление на фронте с обеих сторон эрзац-бронетехники (1, 2) как минимум сигнализирует о проблемах в этом отношении. Хотя российские власти и отчитываются о росте производства военной техники, очевидно, что даже если верить этим цифрам, то всё равно они покрывают максимум уже понесенные потери с небольшим запасом.

По словам министра обороны Сергея Шойгу, российская армия в 2023 году получила 1530 танков, в то время как только подтвержденные потери за два неполных года войны составили 2585 машин, из них 2245 потеряны безвозвратно (уничтожены или захвачены). 1530 новых танков составляют чуть менее 50 танковых батальонов, что позволяет обеспечить не более 50 мотострелковых полков примерно по 2000 человек в каждом, то есть всего порядка 100 тысяч мобилизованных. 2518 новых БМП и БТР, о которых говорил Шойгу, хватит (без учета потерь) на 81 мотострелковый батальон, или на 27 полков.

Дальнейшее увеличение численности войск приведет к соразмерному увеличению количества если не формально, то фактически стрелковых частей, оснащенных только самым базовым оружием вроде автоматов и ручных противотанковых гранатометов 1960-х годов. Если Украина, которой, видимо, предстоит провести как минимум 2024 год в обороне, еще сможет встроить стрелковые части в свою стратегию, то наступательные возможности подобных формирований с российской стороны будут, очевидно, крайне ограничены — и, соответственно, не позволят добиться целей «СВО».

Наконец, мобилизационный потенциал сторон ограничен также экономическими факторами. Мобилизация всегда означает изъятие значительной части трудоспособного населения из экономики, что может приводить к нехватке рабочих рук, которую сейчас остро испытывают российские регионы.

Другой важный экономический ограничитель — инфляция. Значительное денежное довольствие военнослужащих и рост гособоронзаказа оборачиваются вливанием в экономику денег, за которыми не может угнаться предложение потребительских товаров и услуг. Здесь стоит вспомнить, что важными причинами революций в России и Германии во время Первой мировой войны стали не столько неудачи на фронте, сколько бедственное положение населения, не желавшего терпеть тяготы военного времени.

Впрочем, по словам военного эксперта Давида Гендельмана, острой необходимости в мобилизации в России пока нет, в Украине этот вопрос стоит намного острее:

«В Украине мы видели в начале войны массовую мобилизацию, во многом добровольную, почти до 1 млн человек, в России в конце 2022 года было мобилизовано 300 тысяч человек. В обоих случаях, несмотря на все проблемы экстренного неподготовленного процесса, связанные с логистикой, распределением, обучением и т.д., в общем и целом мобилизация дала нужные результаты. В этом плане можно сказать, что второй раз провести подобное мероприятие будет проще и в России, и в Украине, опыт и выводы из первого раза уже есть.

Разница в том, что Россия сейчас как минимум официально не нуждается в массовой мобилизации, на контракт принято за 2023 год до полумиллиона человек, и, согласно оценкам, продолжают набирать по 1000–1100 человек в день. Россия даже не закрывает границы, выезд еще нескольких сот тысяч бегущих от мобилизации, как в 2022 году, видимо, не считается проблемой, оставшихся хватит и так.

Это резко отличается от ситуации в Украине: границы закрыты с начала войны, сейчас заявляется потребность в мобилизации 500 тысяч человек, что составляет довольно значительный процент от мобресурса, обсуждение соответствующего законопроекта уже вызвало большие брожения в обществе, плюс звучат требования демобилизовать давно воюющих и т.д»

С Гендельманом соглашается другой военный эксперт, Сергей Ауслендер:

«В российской провинции ситуация такая, что армия — это единственный социальный лифт и способ выбраться из нищеты. Плюс зэки в огромных количествах и призывники тоже. Считается, что власти в состоянии брать в армию до 1000 человек в день, что дает возможность восполнять потери, хотя и не дает возможности развернуть какую-то такую группировку, которая была бы способна что-то переломить на поле боя и поддерживать темп войны таким, какой он есть сейчас.

В Украине другая беда — там по истечении двух лет народ уже устал и не хочет идти в армию. В тот момент, когда было очень много желающих, в самом начале, этот момент упустили. Сейчас большая часть из тех, кто тогда пришел в армию, либо погибли, либо ранены, либо не в состоянии эффективно воевать. При этом новых не так много.

Мне тут попадались цифры о том, что до полутора миллионов украинских мужчин мобилизационного возраста находятся за границей, в частности в Европе. Это полнейшая катастрофа, потому что Украине тоже нужны люди. Сколько бы Запад ни поставлял оружия, на поле боя побеждают не танки, а люди в танках. Единственный способ — это как-то убеждать людей в Украине идти в армию: увеличивать зарплату и так далее. Насильно тащить в армию нет смысла, потому что это будет провоцировать бегство мужчин в Европу или уклонение от армии.

И, конечно, есть еще и непобедимая коррупция в Украине, когда можно уклониться от армии за деньги, что до сих пор происходит. В какой-то момент Украина может столкнуться с нехваткой личного состава, и это будет большая проблема».

Источник theins.ru

За два дня президент Украины посетил три страны – Литву, Эстонию и Латвию. Что пообещали Зеленскому коллеги из стран Балтии и почему их поддержка важна для Киева – у DW.

В течение двух дней – 10 и 11 января – президент Украины Владимир Зеленский посетил Литву, Эстонию и Латвию. Он подчеркнул, что его первое зарубежное турне в 2024 году началось со стран Балтии, так как они помогают Украине с первых дней полномасштабного вторжения России. Лидеры государств договорились о дальнейшем военном сотрудничестве, обсудили интеграцию Украины в ЕС и НАТО. Зеленский предупредил коллег: если Россия уничтожит Украину, то балтийские страны могут быть следующими.

Литва поможет Украине в военных инновациях

Для начала самолет президента Украины совершил посадку в Литве. Президент этой страны Гитанас Науседа подтвердил, что до 2026 года страна выделит на поддержку Украине 200 млн евро. Значительную часть из этой суммы потратят на закупку техники для разминирования, также средства пойдут на приобретение боеприпасов, беспилотников, генераторов и другого оборудования. Кроме того, до конца 2024 года литовские специалисты планируют обучить около трех тысяч украинских военных, а литовские военно-промышленные предприятия заявили о готовности сотрудничества с украинскими коллегами в разработке военных инноваций. Общая поддержка Украины со стороны Литвы уже превышает один миллиард евро и составляет 1,45 процента ВВП Литвы.

Владимир Зеленский в Вильнюсе подчеркнул, что Украина остро нуждается в системах ПВО. В декабре и январе российская армия нанесла серию крупных авиаударов: украинские ПВО сбили 70 процентов вражеских ракет и беспилотников, рассказал украинский лидер.

Эстония – за легализацию ударов Украины по территории РФ

1,2 млрд евро до 2027 года выделит Эстония в качестве военной помощи украинской армии, заявил президент Эстонии Алар Карис. Он отметил, что справедливо использовать замороженные российские активы для восстановления Украины, а также следует позволить ВСУ применять западное оружие для ударов по военным объектам на территории России. Премьер-министр Эстонии Кая Каллас на встрече с Зеленским призвала остальные страны не снижать поддержку Украины, поддержав общий девиз: “Свобода должна быть лучше вооружена, чем тирания”.

Зеленский предупредил, что в случае прекращения огня Россия может восполнить нехватку вооружения и подготовиться к новому витку войны: “Президент России не успокоится, пока не уничтожит Украину”. Следующими целями Путина, по словам Зеленского, могут стать именно страны Балтии.

Латвия во главе коалиции по производству дронов для Украины

О последствиях возможной заморозки конфликта Зеленский напомнил и в Латвии на встрече с президентом Эдгарсом Ринкевичсом. Там президенту Украины также гарантировали новый пакет военной помощи, куда будут входить гаубицы, боеприпасы, средства связи, противотанковые системы, вертолеты, другая техника и вооружение. 

Основное внимание Латвия намерена уделить производству дронов для ВСУ. Беспилотники не требуют больших финансовых вложений, но эффективны на поле боя, отметил Ринкевичс. Общую сумму нового пакета помощи президент Латвии не уточнил, но назвал сумму утвержденной Сеймом программы по реконструкции территории Украины в течение трех лет – 500 млн евро. 

Эксперты о важности поддержки стран Балтии для Украины

Визит Зеленского – знак благодарности странам Балтии за их поддержку с первых дней войны, говорит глава правления киевского Центра прикладных политических исследований “Пента” Владимир Фесенко. Он отмечает, что в соотношении со своими ВВП страны Балтии направляют Украине гораздо больше помощи, чем другие западные партнеры: “Конечно, в абсолютных величиных эти объемы меньше, чем от США, Германии, Великобритании, но у них и экономики значительно больше”.

Символический жест несет в себе и вполне прагматические цели, считает Фесенко, особенно в свете предстоящего саммита НАТО, который состоится в Вашингтоне летом 2024 года. Эксперт предполагает, что на встрече будут обсуждать “красные линии”. Возможно, одной из спорных тем станет использование западного оружия для уничтожения военных объектов на территории России. “Думаю, что это (инициатива эстонских властей. – Прим. Ред.) также совместная, скоординированная позиция, которую будут продвигать уже в отношениях с Соединенными Штатами, в рамках НАТО и в рамках коалиции “Рамштайн”, – говорит Фесенко.

В ближайшие месяцы может решиться вопрос о дальнейшей поддержке Украины со стороны западных стран, поэтому тур по странам Балтии может быть важен для активизации европейской и западной дискуссии, считает старшая научная сотрудница Европейского совета по международным делам Кадри Лийк. “Это поможет привнести больше чувства срочности в процесс принятия решений Западом”, – говорит она. 

Оба эксперта скептически относятся к возможности вторжения России в страны Балтии, так как такой конфликт означал бы для России войну со всем Североатлантическим блоком. “Не думаю, что Путин одержим странами Балтии так же, как он одержим Украиной. Но война всегда создает новые риски, непредсказуемость и опасную динамику”, – признает Кадри Лийк. Владимир Фесенко допускает, что противостояние может проходить в формате гибридной войны – без прямого столкновения: “Споры идут только о том, когда это может быть. Но ясно одно – пока Россия завязла в Украине, риск нападения на другие страны все-таки меньше”.

Источник dw.com

Слова поддержки, не подкрепленные пока действиями, – таков, судя по всему, основной результат двухдневной поездки президента Украины Владимира Зеленского в Соединенные Штаты. 

Как пишет Wall Street Journal, ссылаясь на источники в окружении президента США Джо Байдена, Владимир Зеленский принял решение о поездке в Вашингтон на прошлой неделе – после отказа американского Сената одобрить запрос Белого дома о выделении 110 миллиардов долларов на нужды безопасности, в том числе на военную помощь Украине. 

Лидер Украины надеялся, что его личное обращение к американским законодателям поможет сместить баланс настроений в пользу безотлагательного одобрения пакета помощи. Этого не произошло. И на встрече с сенаторами, и в ходе разговора со спикером Палаты представителей республиканцем Майком Джонсоном Владимир Зеленский получил заверения в том, что его американские собеседники полностью на стороне Украины, но не могут одобрить пакет помощи Киеву до тех пор, пока не будет достигнут компромисс между республиканцами и демократами относительно мер по предотвращению потока нелегальных мигрантов через южную границу США. Помощь Украине и финансирование охраны границы включены в один законопроект. Значительная часть республиканцев настаивает на том, что их приоритет – защита границы, которую ежегодно пересекают миллионы нелегальных мигрантов. Главное требование республиканских законодателей – резко ужесточить требования к соискателям убежища и ограничить их возможность пересекать границу. Демократы согласились с этими требованиями, но лишь частично. Президент Байден обвинил республиканцев в том, что военная помощь Украине стала “заложником” радикальных требований их партии, связанных с миграционной политикой.

Во время совместной пресс-конференции с Владимиром Зеленским Джо Байден настаивал на том, что неспособность выделить деньги на военную помощь Украине будет “подарком” для российского президента Владимира Путина. “Путин делает ставку на то, что США не предоставят помощь Украине. Мы должны, мы должны, мы должны доказать его неправоту”, – заявил Джо Байден, троекратным повторением слова “должны” подчеркнув, насколько важное значение он придаёт этому вопросу. “Очень важно, чтобы мы могли к концу этого года дать ясный сигнал агрессору о том, что мы едины”, ­ – добавил Владимир Зеленский.

Однако, как признал глава республиканского меньшинства в Сенате Митч Макконнелл, один из видных сторонников военной помощи Украине, достижение компромисса между республиканцами и демократами до начала рождественских каникул Конгресса “практически невозможно”. Президент Байден во вторник объявил о том, что его ближайшие помощники работают над компромиссным решением, приемлемым для обеих сторон. Участники обсуждений сообщили о достижении некоторого прогресса, но не было никаких признаков того, что они близки к успеху.

– У президента Зеленского была крайне трудная задача, – говорит Уильям Померанц, директор Института Кеннана в Вильсоновском центре в Вашингтоне. – Он, по сути, пытался сблизить демократов и республиканцев по вопросу, по которому они не могут найти компромисса долгое время. К сожалению, в данном случае речь идет не только о международной безопасности, но и о серьезной внутриполитической проблеме. И это очень, я бы сказал, опасная территория для иностранного лидера, который рискует оказаться вовлеченным во внутриамериканские споры и заработать себе врагов в обеих лагерях. Мне кажется, что Владимир Зеленский выбрал верный тон, и в любой другой политической обстановке проблема финансирования военных поставок Украине была бы решена. Но в нынешней ситуации действует множество переменных: приближающиеся президентские выборы, возможное расследование действий президента Байдена в рамках импичмента, которое готовят республиканцы, – всё это может помешать достижению соглашения. Повторюсь, помощь Украине стала частью внутриполитической борьбы, а такие проблемы традиционно требуют очень больших усилий для их разрешения. У спикера Палаты представителей Джонсона сейчас крайне трудная задача – объединить республиканцев, многие из которых выдвигают еще и свои собственные требования, и добиться их согласия с компромиссным вариантом.

Помощь Украине стала частью внутриполитической борьбы

Вместе с тем Уильям Померанц считает, что у президента Байдена есть серьезные стимулы пойти на дополнительные уступки республиканцам:

– На счету президента Байдена, можно сказать, уже есть поражение в Афганистане, я не думаю, что он хочет, чтобы за ним числилось еще одно крупное поражение, на этот раз в Украине. Он прекрасно осознаёт, что такое поражение было бы катастрофическим для украинцев и для наших союзнических отношений.

Как отмечают наблюдатели, во время пресс-конференции Байдена и Зеленского не было ничего сказано о том, какие средства на помощь Украине остаются в распоряжении администрации США. Несколько дней назад Белый дом объявил, что выделенные Конгрессом на эти цели деньги вот-вот иссякнут. По сведениям Wall Street Journal, это от одного до четырех миллиардов долларов. По данным New York Times, американские официальные лица начали рассматривать другие варианты финансирования военной помощи Украине. Среди предложений – конфискация и использование для этих целей государственных активов России, замороженных на Западе.

Источник svoboda.org

В Министерстве защиты окружающей среды оценивают дополнительные выбросы CO2 почти в 10 млрд евро. Однако Украина придерживается обязательств по экологическим реформам, утверждают власти. 

Украина совместно с международным сообществом предлагает разработать Agressor Refunds – механизм возмещения агрессором вреда, причиненного окружающей среде и климату в результате российской военной агрессии. Об этом, по сообщению агентства “Интерфакс-Украина”, заявил министр защиты окружающей среды и природных ресурсов Украины Руслан Стрелец на пресс-конференции на полях СОР28 в Дубае в воскресенье, 10 декабря. “Выбросы парниковых газов во время войны должны быть ответственностью именно инициатора такой войны. Пока мир пытается снизить карбоновый след на планете, Россия ежедневно уничтожает эти стремления десятилетий”, – сказал Стрелец.

По его словам, выбросы парниковых газов в связи с продолжающейся войной в Украине оцениваются уже в 150 млн тонн, что приблизительно в полтора раза выше оценок годичной давности. Год назад площадь сгоревших украинских лесов составляла 25,8 тысячи гектаров. Сейчас в Украине сожжено лесов, равных по площади всей Черногории, в связи с чем потенциал поглощения парниковых газов украинскими лесами сокращается ежегодно на 175 тыс. тонн СО2, добавил министр.

Украина вопреки войне от климатических целей не отказывается

Заместитель министра Евгений Федоренко во время министерской встречи Коалиции климата и чистого воздуха (CCAC) на полях СОР28 отметил, что из-за вооруженной агрессии России в Украине дополнительные выбросы диоксида углерода уже оцениваются в 10 млрд долларов (9,3 млрд евро). Однако, как отмечают в министерстве, страна продолжает придерживаться взятых на себя международных обязательств по экологическим реформам и не отказывается от своих климатических целей.

Федоренко уточнил “Интерфаксу”, что в этом году темой встречи стали вопросы финансирования будущих инициатив по сокращению выбросов SLCP, то есть непродолжительно существующих загрязнителей окружающей среды, таких как метан, которые занимают второе место после СО2 по влиянию на изменение климата. Заместитель министра сообщил, что, несмотря на войну, Украина приняла План мероприятий по сокращению выбросов метана Global Methane Pledge, планируя до 2030 года сократить их на 30%. “Также мы продолжаем внедрять евроинтеграционные реформы, которые позволят украинским предприятиям-загрязнителям модернизироваться”, – отметил Федоренко. 

Масштабы экопреступлений РФ – колоссальны

На прошлой неделе заместитель гендиректора директората Еврокомиссии по вопросам юстиции Нильс Берндт заявил, что Европейский Союз готов помочь Украине в расследовании экологических преступлений России, поскольку их масштаб огромен, но правовой контекст этих преступлений пока точно не определен.

Ущерб экологии Украины в результате начатой Россией войны власти в Киеве на сегодняшний день оценивают в 56,7 миллиарда евро. Вред, нанесенный природным ресурсам, имеет долгосрочные и часто необратимые последствия. Но заставить Москву компенсировать экологический ущерб и привлечь ее к ответственности будет непросто. Такой вывод следует из публичных слушаний, которые прошли в Брюсселе 27 ноября в рамках очередного заседания Международной рабочей группы по экологическим последствиям войны в Украине.

Украинские власти не только фиксируют ущерб, который российская армия ежедневно наносит природным ресурсам страны, но и документирует конкретные действия, которые к ним приводят. С начала войны Киевом было официально зафиксировано 2900 таких вероятных преступлений. По словам генпрокурора Украины Андрея Костина, его ведомство сейчас расследует “271 военное преступление против окружающей среды, включая 15 инцидентов экоцида как элемента войны России против Украины”.

Источник dw.com

В июне The Insider подводил промежуточные итоги войны и объяснял, почему ожидаемое многими «контрнаступление» не начинается. За полгода военные позиции сторон изменились не сильно — Украина не смогла существенно продвинуться вперед, а отчаянные попытки российских войск перехватить инициативу привели лишь к огромным потерям в живой силе и технике. Похоже, конфликт окончательно перешел в фазу «войны на истощение», где обе стороны пытаются решить проблему снарядного голода, — причем если России уже пришла на помощь Северная Корея, то западным союзникам Украины еще только предстоит нарастить производство боеприпасов, с которым после окончания холодной войны есть проблемы.

Контрнаступление ВСУ: что пошло не так?

C начала 2023 года в Украине и на Западе возлагали большие надежды на контрнаступление ВСУ, призванное освободить территории, оставшиеся оккупированными по итогам кампании 2022 года. Для операции передали тяжелую технику, в том числе западные танки и боевые машины пехоты, несколько украинских бригад прошли подготовку в странах НАТО. Предполагалось мощными ударами механизированных сил при поддержке артиллерийского огня прорвать российскую оборону и разгромить войска противника, как это в свое время удалось международной коалиции против многочисленной и хорошо вооруженной армии Ирака во время войны в Персидском заливе.

The Insider подводил первые итоги контрнаступления в июне. Сейчас, спустя полгода стало окончательно понятно, что желаемые результаты не достигнуты — несмотря на значительные потери обеих сторон, ВСУ не удалось ни освободить хотя бы один крупный населенный пункт, ни прорвать оборону на всю глубину и выйти на оперативный простор. Операция пошла не по плану с самого начала — на запорожском направлении перед ВСУ стояла задача взять село Работино в первый же день наступления, но это случилось только в конце августа, спустя почти два месяца.

Контрнаступление ВСУ с самого начала пошло не по плану

В то же время россияне также не смогли разгромить наступающую группировку ВСУ — атаки на образовавшемся Работинском выступе продолжаются до сих пор, что признают и в пророссийских Telegram-каналах. Согласно подсчетам OSINT-аналитика Naalsio, украинские силы на этом направлении теряют даже несколько меньше техники, чем ВС РФ, — хотя считается, что потери наступающей стороны должны превышать потери обороняющихся в соотношении 3:1.

В любом случае прорыва обороны и разгрома российских сил не произошло. Более того, ВСУ прекратили наступать на отдельных участках и перебросили действовавшие там бригады морской пехоты в Херсонскую область, а южнее и севернее Бахмута россияне пытаются перехватить инициативу и вернуть позиции, утраченные в ходе украинского контрнаступления.

Почему так произошло? Во-первых, российское командование подготовилось к украинскому контрнаступлению, приспособившись к современным реалиям ведения войны, — были построены тысячи километров оборонительных линий (достигающих 30 км в глубину), созданы полосы сплошного минирования, причем с большей плотностью, чем того требуют советские уставы — до 5 мин на км². Средств разминирования, переданных партнерами Украине, оказалось недостаточно для таких плотных минных полей.

Кроме того, ВСУ не получили к началу контрнаступления дальнобойных ракет ATACMS и истребителей F-16. Отсутствие эффективной поддержки с воздуха и ограниченные возможности ударов на глубину более 60 км (дальность поражения ракет РСЗО HIMARS) не позволили вести полноценный общевойсковой бой, предполагающий взаимодействие всех видов войск.

Отсутствие поддержки с воздуха и ограниченные возможности дальних ударов не позволили ВСУ вести полноценный общевойсковой бой

Подготовка украинских солдат на Западе, хотя и дала бесценные тактические навыки, не была адаптирована для особенностей российско-украинской войны. В материале Института современной войны при американской военной академии Вест-Пойнт говорится, что США совершили ту же ошибку, что и в Афганистане и Ираке, пытаясь научить партнеров «воевать, как американцы». В курсах подготовки делался упор на маневры, а использование беспилотников, знакомых многим украинским военным, не учитывалось учебной программой. Немецкие инструкторы советовали украинским танкистам «просто объезжать» минные поля — что по описанным выше причинам оказалось невозможно.

Кроме того, западные эксперты выделяют решение украинского командования доверить сдерживание российского зимнего контрнаступления опытным соединениям, параллельно готовя новые части, которые должны были стать главной силой украинского контрнаступления. У недавно сформированных соединений не было времени, чтобы освоить новую технику и взаимодействие на уровне бригады, что привело к серьезным тактическим ошибкам в начале контрнаступления и неспособности вести скоординированный общевойсковой бой на уровне выше батальона. В результате наступление вместо мощного механизированного удара обернулось тактическими действиями ротных и взводных групп, которые продолжаются до сих пор.

Российское «контр-контрнаступление»: «прут как зомби»

После нескольких месяцев украинского контрнаступления у российского военно-политического руководства было достаточно поводов для оптимизма — что неудивительно, если Путин всерьез озвучивал заоблачные цифры уничтоженной бронетехники противника и верил в соотношение потерь 8:1. На фоне новостей о кратном росте производства вооружений и боеприпасов, стремительном переоснащении армии и наборе сотен тысяч добровольцев в контрактники было бы странно оставаться в глухой обороне, поэтому ВС РФ сами перешли в наступление.

Сначала — на купянском направлении на востоке Харьковской области, которую ВСУ освободили осенью 2022 года. Поначалу россиянам удалось занять сразу три (небольших) села и захватить шведскую CV90 — первый образец западной тяжелой техники, вывезенный в тыл и продемонстрированный министру обороны Сергею Шойгу.

Однако в результате украинских «стабилизационных мероприятий» занятые позиции пришлось оставить, после чего линия фронта здесь существенно не менялась, и российским пропагандистам приходилось выдумывать успехи. Ситуацию не переломила даже спешная переброска в район боевых действий недавно созданной 25-й общевойсковой армии, не успевшей завершить боевое слаживание.

За много месяцев боев россиянам не удалось подойти к Купянску и реке Оскол, несмотря на дефицит личного состава у Украины и проблемы с тактикой ВСУ на этом направлении, которые описывал один из украинских военных, автор Telegram-канала Mannerheims son. Говоря о сильных сторонах ВС РФ, он отмечал хорошо поставленное взаимодействие штурмовых групп, аэроразведку и сбросы с беспилотников. При этом наступление российской пехоты он описывал так:

«Переться два километра пешком по посадке, чтобы потом выпрыгнуть на пулемет и умереть за две секунды — это реально история жизни русского шторм зет. Главное, что его обстреливают кассетами, фугасами, мины летят его убить. Он прет, чтобы всё-таки дойти до траншеи и прыгнуть в нее».

Подобные самоубийственные атаки часто встречаются в описаниях российского «контр-контрнаступления». Военнослужащий Святослав Голиков (вместе с «военкорами» Филатовым и Живовым) критиковалкомандование за неподготовленные штурмы южнее Бахмута с целью отбить недавно освобожденные ВСУ Андреевку и Клещеевку:

«Уважаемые ответственные товарищи! Уймите уже, наконец, вот эти неуёмные погоны, которые продолжают гробить людей в непродуманных и необеспеченных контратаках! У нас может рухнуть оборона! Потому что некому будет её держать! Люди закончатся!»

Также Голиков отмечал преимущество, которое дают ВСУ поставленные США кассетные боеприпасы для артиллерии. Они позволяют «крайне результативно подавлять наши оборонительные позиции, обеспечивая рывок своих штурмовых групп внутри бронетехники, выкашивать наши атакующие штурмовые группы и подходящие пехотные резервы, воспрещать вынос раненых с поля боя и добивать их». 

По словам того же Голикова, положение дел под Бахмутом привело к отставке командующего одноименной группировкой войск Андрея Сычевого. С тех пор россиянам удалось стабилизировать фронт и даже продвинуться южнее и севернее города. Однако в целом тактику российских атак это не изменило.

Пожалуй, главным событием осени этого года стала российская наступательная операция в районе Авдеевки в Донецкой области. Этот город к северу от Донецка находился на линии фронта и подвергался атакам и обстрелам в течение восьми лет войны на Донбассе. За полтора года после начала вторжения российским силам удалось частично охватить Авдеевку с юго-запада и северо-востока. Успехи были достигнуты ценой тяжелых потерь российских мобилизованных во время российского зимнего наступления 2022–2023 годов. После полугода относительного затишья на этом участке фронта российское командование, по-видимому, решило сделать Авдеевку зоной приложения основных усилий.

Изначальный план операции, судя по всему, состоял в том, чтобы окружить Авдеевку сходящимися ударами с юго-запада и северо-востока, перерезать единственную асфальтированную дорогу, по которой снабжается город, или хотя бы взять ее под огневой контроль и вынудить гарнизон отходить по грунтовым дорогам или сражаться в условиях нарушенной логистики. Нечто подобное ЧВК Вагнера пыталась осуществить под Бахмутом. Тогда перерезать дорогу на Часов Яр так и не удалось, но ВСУ регулярно теряли на ней технику от огня артиллерии и противотанковых ракетных комплексов.

Российское наступление началось, как по учебнику, с массированной артподготовки — причем по городским кварталам применялся не только артиллерийский огонь, но и планирующие авиабомбы. После многочасового обстрела в бой двинулись колонны танков и боевых машин пехоты. К исходу первого дня наступления Z-канал «Военный Осведомитель» констатировал, что «завершить всю операцию котлом за один день, как считали некоторые комментаторы и обозреватели, не представляется возможным», и, как впоследствии выяснилось, весьма оптимистично предсказывал, что «предстоят дни тяжелой и монотонной боевой работы». Авторы канала даже начали сравнивать ситуацию с наступлением ВСУ в Запорожье, жалуясь на протяженные и разветвленные оборонительные позиции и минные поля, из-за которых российская техника вынуждена ездить колоннами.

К тому времени в сети было предостаточно фото и видео этой техники, подорвавшейся на минах и сожженной украинской артиллерией, ПТРК и FPV-дронами. Это дало повод «Военному Осведомителю» окрестить действия российского командования «Мурадовщиной» в честь генерал-полковника Рустама Мурадова, командовавшего российским наступлением на Угледар зимой 2022–2023 годов. Тогда в результате неподготовленных атак (без поддержки артиллерии и подавления огневых средств противника) россияне потеряли, по данным ВСУ, 130 единиц техники, в том числе 36 танков, но не приблизились к взятию Угледара.

Впрочем, потери техники под Авдеевкой довольно быстро оставили бои за Угледар далеко позади. По подсчетам аналитика Naalsio, к 24 ноября ВС РФ потеряли в этом районе как минимум 265 единиц техники (в том числе 84 танка и 153 ББМ), по сравнению с 20 подтвержденными потерями машин ВСУ. Российские потери бронетехники за полтора месяца штурма Авдеевки сравнимы с украинскими потерями за почти полгода контрнаступления на запорожском направлении, где, по данным Naalsio, ВСУ лишились как минимум 92 танков и 187 ББМ.

Российские потери бронетехники за полтора месяца штурма Авдеевки сравнимы с украинскими потерями за почти полгода контрнаступления на запорожском направлении

Тем не менее, россияне не оставляют попыток взять Авдеевку, хотя, возможно, как и в Бахмуте, план операции пришлось изменить, отказавшись от окружения в пользу выдавливания: вместо флангов ВС РФ продвигаются в городской застройке, зачищая промзону на юге города. Стороны продолжают перебрасывать сюда резервы.

Недавно под Авдеевкой объявилась вернувшаяся с восстановления бывшая сепаратистская бригада «Пятнашка». Со стороны же ВСУ на этом направлении воюет 47-я механизированная бригада, также вернувшаяся с восстановления после боев в Запорожье. БМП Bradley и танки Leopard 2 на вооружении бригады хорошо показывают себя в активной обороне, чему способствует высокая скорость движения задним ходом.

Сами бойцы 47-й бригады, хотя и хвалят свои боевые машины, жалуются на то, что россияне «прут как зомби», пытаясь продавить украинскую оборону, на собственные большие потери и на советское мышление командиров, которые отправляют бойцов в плохо спланированные контратаки. Кроме того, россияне, как до этого ВСУ, меняют тактику и наступают уже не танковыми колоннами, а малыми группами пехоты.

То, что российские военные «прут как зомби» на украинскую оборону, может объясняться в том числе сложившейся на фронте неформальной системой наказаний. Отказавшихся идти в бой солдат сажают в «подвалы» — незаконные тюрьмы, где подвергают пыткам, — или переводят в отряды заключенных «Шторм Z», превратившиеся в своего рода импровизированный штрафбат.

В целом российское «контр-контрнаступление» пока что нигде не приблизилось к стратегическим целям, будь то разгром ВСУ или установление полного контроля над Донецкой областью. В то же время оно продемонстрировало, что несмотря на истощение отдельных частей и соединений в ходе отражения украинского наступления, удалось подготовить достаточно резервов, чтобы атаковать сразу на нескольких направлениях. С другой стороны, то, как эти резервы используются, показывает, что россияне не извлекли никаких уроков из недавних неудач ВСУ и провала собственного зимнего наступления.

Левобережный плацдарм ВСУ: Анцио по-херсонски

После отхода российских сил с правобережья Херсонской области и освобождения Херсона украинскими войсками фронт установился по Днепру. Уходя, россияне подорвали за собой все мосты, так что командование российской группировки войск «Днепр», занимавшей оборону по левому берегу реки, чувствовало себя в относительной безопасности — украинцы явно были не в состоянии пересечь полноводный Днепр крупными силами, а тем более закрепиться на плацдарме под ударами российской артиллерии и авиации.

Однако в пользу ВСУ на этом направлении действовали три фактора. Во-первых, правый берег Днепра практически на всем протяжении существенно выше левого, что дает преимущество в обзоре и дальности артиллерийского огня. Во-вторых, в районе Херсона и выше по течению имеется множество практически безлюдных островов с узкими протоками, что облегчает перемещение по воде. В-третьих, в силу второстепенности направления группировка «Днепр» с началом контрнаступления ВСУ стала выступать донором резервов — наиболее ощутимой стала переброска подразделений 7-й десантно-штурмовой дивизии в район Работино.

Активность украинских сил на днепровских островах началась еще в феврале 2023 года, когда бойцы ВСУ установили украинский флаг на Потёмкинском острове возле Херсона. Российское командование поначалу не придавало боям в дельте Днепра серьезного значения, хотя они оказались настолько сложными, что сейчас отправку «на острова» российские бойцы считают угрозой.

В российской армии бойцам угрожают отправкой на днепровские острова в качестве наказания

Ситуация особо не изменилась даже после высадки в конце июня небольших украинских групп на левом берегу (формально на еще одном острове, примыкающем к нему) у разрушенного Антоновского моста. В течение многих недель в этом районе шли интенсивные бои — хотя назначенный Россией «губернатор» Херсонской области Владимир Сальдо «зачистил» территорию еще 1 июля.

Украинская артиллерия и дроны осложняли россиянам подход к мосту по единственной дороге, в то время как бойцы ВСУ укрывались от обстрелов под мостом и в домах соседнего дачного поселка. Плацдарм не удалось ликвидировать даже ударом ракеты «Искандер», которого, по данным Z-канала «Два майора», «ждали две недели», и который впоследствии, уже в конце октября, пришлось повторять.

В конце концов российское командование, видимо, отказалось от попыток сбросить ВСУ в Днепр в районе моста, рассудив, вероятно, что этот весьма ограниченный плацдарм не стоит огромных потерь штурмовой пехоты от огня с правого берега. В течение следующих месяцев ВСУ тревожили российскую линию обороны небольшими высадками и диверсионными операциями (в ходе самой нашумевшей из них в начале августа в плен попал командир 1822-го батальона майор Томов и еще несколько бойцов его подразделения).

Самая крупная на данный момент высадка ВСУ произошла в середине октября выше по течению от Антоновского моста в районе населенного пункта Крынки. По словам «военкора» и военного волонтера Алексея Живова, это была «зона ответственности нескольких “свежих” общевойсковых соединений» — надо полагать, это эвфемизм для описания дефицита боевого опыта. Сказывался и недостаток огневых средств — по крайней мере поначалу россияне отражали десант самодельными минометами. В результате ВСУ удалось закрепиться в Крынках и начать продвигаться к ближайшей дороге, чтобы усложнить российское снабжениена этом участке, а также создать угрозу соседним населенным пунктам: Пойма и Песчановка.

О том, что российское командование, наконец, осознало серьезность ситуации, говорит спешное назначениекомандующим группировкой войск «Днепр» генерал-полковника Михаила Теплинского, занимавшего на тот момент пост замкомандующего Объединенной группировкой войск (сил) в Украине. Теплинский считается (по крайней мере, в среде «военкоров») наиболее грамотным и способным российским генералом.

Видимо, он выступил в роли «пожарного», подобно тому, как во время Второй мировой военачальников вроде Георгия Жукова или Вальтера Моделя бросали командовать на угрожаемые направления в надежде, что те исправят ситуацию. ВСУ «поприветствовали» Теплинского ударом по штабу группировки войск «Днепр», однако генерал остался цел и невредим (в отличие от нескольких его заместителей).

На момент написания материала бои на этом плацдарме продолжаются. Номинально многочисленной российской группировке не удается разгромить, по данным Z-каналов, две роты противника, занимающие полосу в 10 км. Андрей Морозов, иронизируя над аналитикой «торговцев красными стрелочками», называет в качестве причины этого «поток огневого воздействия всех видов» с правого берега. Пока Шойгу говорит о колоссальных потерях и провале десантной операции, российские бойцы рассказывают о многочисленных проблемах и оценивают обстановку как «все х*ево» и «это е*аный стыд».

С другой стороны, ВСУ пока также не удается значительно расширить плацдармы на левом берегу. Ситуация напоминает в миниатюре высадку союзников в Анцио за линией обороны немецких войск в Италии, когда немцам месяцами не удавалось сбросить высадившихся обратно в море, а союзным войскам — прорвать оборону вокруг плацдарма и выйти на Рим и пути снабжения немецкой «Линии Густава». Тем не менее, битва за Анцио вынудила немецкое командование задействовать все резервы, что привело к неспособности удерживать основную линию обороны. Если украинская высадка преследует и такую цель, то она уже приносит плоды — об этом говорит как минимум переброска под Крынки 810-й бригады морской пехоты и двух полков 104-й десантно-штурмовой дивизии.

Тупик Залужного

Все описанные выше операции объединяет то, что атакующей стороне не удавалось занять значительную территорию или разгромить обороняющихся. Это давало повод говорить о тупиковой ситуации не только аналитикам, но даже американским чиновникам. В Белом доме наличие тупика отрицали, однако дискуссия резко изменилась после публикации в журнале The Economist интервью Главнокомандующего ВСУ Валерия Залужного и статьи, написанной им самим, а также расширенного варианта последней.

В интервью украинский военачальник сравнивает ситуацию на фронте с Первой мировой войной, когда развитие технологий также привело к возникновению тупика на фронтах. Если сто лет назад причиной стало широкое распространение пулеметов и магазинных винтовок, резко увеличивших огневую мощь окопавшейся пехоты, то сейчас, по словам Залужного, дело в развитии аэроразведки, средств связи и высокоточного огневого поражения.

Это позволяет обеим сторонам выявлять и своевременно уничтожать крупные концентрации бронетехники и пехоты противника еще на этапе сосредоточения перед выходом в атаку, и тем более — непосредственно на поле боя. Это подтверждает польский военный аналитик Конрад Музыка, который во время поездки в Украину наблюдал, как по атакующей российской группе в течение 30 секунд после обнаружения был открыт минометный огонь, а через четыре минуты ее обстреляли артиллерийскими кассетными снарядами. По словам Музыки, в ходе украинских атак возникает зеркальная ситуация.

По мнению Залужного, в Украине началась война на истощение. Этот термин приобрел современное значение в работах немецкого военного историка Ганса Дельбрюка и советского военного теоретика Александра Свечина. Эти авторы подразделяют военную стратегию на «сокрушение», то есть быстрый и решительный разгром войск противника, и «истощение», то есть планомерное нанесение противнику достаточных военных и экономических потерь, чтобы тот не мог продолжать войну.

В отличие от стратегии сокрушения, где ключевую роль играют оперативное искусство полководцев и качество подготовки солдат и офицеров, при войне на истощение на первый план выходят людские ресурсы и экономический потенциал сторон. Поэтому, по мнению Залужного, война на истощение невыгодна для Украины, ведь по этим показателям Россия превосходит ее в разы.

Война на истощение невыгодна для Украины, ведь по людским ресурсам и экономическому потенциалу Россия превосходит ее в разы

Выход из ситуации Залужный видит в новой технологической революции на поле боя. В частности, генерал упоминает массовое применение дронов для перегрузки ПВО противника и контрбатарейной борьбы, развитие средств РЭБ для противодействия российским беспилотникам, внедрение новых технологий разминирования, создание единой информационной системы управления полем боя, нарушение логистики противника с помощью дальнобойных ракет, в том числе украинского производства, и активную подготовку резервов с привлечением западных инструкторов. Всё это должно позволить ВСУ завоевать превосходство над противником и перевести войну от позиционной фазы, опасной в долгосрочной перспективе, к маневренной — то есть перейти от взаимного «истощения» к «сокрушению» российских сил.

Что дальше?

Нетрудно заметить, что меры, предлагаемые Залужным, носят скорее асимметричный характер. И дело здесь не только в популярном в Украине выражении «маленькая советская армия никогда не победит большую советскую армию». Важным фактором дальнейшего хода войны станет исчерпание в странах НАТО запасов тяжелой техники и боеприпасов, которые эти страны могли бы передать Украине без риска для себя. Единственная страна блока, которая до сих пор обладает обширными запасами вооружений — это США, однако там выделение средств на дальнейшую помощь Украине столкнулось с противодействиемреспубликанского большинства в Палате представителей.

Ситуация усугубляется недостатком производственных мощностей ВПК стран НАТО, «атрофировавшихся» после окончания холодной войны. Наиболее красноречивый пример — провал программы Евросоюза по поставке для Украины миллиона артиллерийских снарядов: за первые полгода удалось передать всего 300 тысяч штук. В то же время, как заметил глава МИД Литвы Габриэлюс Ландсбергис, КНДР поставила России более миллиона снарядов. К тому же поставки боеприпасов в Украину, по словам Зеленского, снизились из-за потребностей Израиля, который запросил 57 тысяч снарядов после обострения конфликта с ХАМАС.

Запад не справляется с поставкой обещанных Украине боеприпасов

Аналитики Роб Ли и Майкл Кофман видят временный выход из ситуации в наращивании производства FPV-дронов и боеприпасов к ним, поскольку странам НАТО будет проще помочь Украине с этим в 2024-м году, чем быстро нарастить производство снарядов (США планируют выйти на 100 тысяч снарядов в месяц только в 2025-м году). Конрад Музыка соглашается с ними, однако уверен, что 2024-й год выдастся тяжелым для Украины в условиях дефицита поставок, и что ВСУ придется перейти к обороне и восстановлению боеспособности частей и соединений, принимавших участие в боях в 2023-м году.

Здесь, пожалуй, стоит вспомнить, что Украина ранее, летом 2022-го года, уже находилась в ситуации, когда за россиянами было подавляющее артиллерийское превосходство: тогда ВС РФ выпускали до 60 тысяч снарядов в день, ВСУ — в десять раз меньше. В ходе той кампании россиянам удалось взять несколько крупных населенных пунктов (Попасную, Рубежное, Северодонецк, Лисичанск), однако они не смогли в полной мере реализовать свое преимущество и разгромить украинские силы. Тогда ситуацию изменили в том числе удары ракет HIMARS по российским складам, однако с тех пор россияне рассредоточили логистику и вынесли основные узлы из зоны поражения в 60 км — не случайно Залужный говорит о важности дальнобойных ракет для нарушения российских поставок.

Еще одним немаловажным фактором могут стать удары уже российских дальнобойных ракет — повторение кампании «энергетического террора» зимой 2022–2023 годов. Считается, что украинские средства ПВО и энергетическая инфраструктура лучше готовы к новым обстрелам, однако и россияне извлекли уроки из предыдущей кампании и накопили значительные запасы ракет. Подробнее об этом можно почитать в материале The Insider.

Источник theins.ru

The Washington Post — о стратегии ВСУ и ее результатах (а также о разногласиях с американскими советниками)

Газета The Washington Post выпустила очень большое исследование в двух частях о том, как готовилось и продвигалось украинское контрнаступление, начавшееся летом 2023 года. При подготовке материала журналисты поговорили с более чем 30 высокопоставленными чиновниками из Украины, США и стран Европы, а также с более чем 20 офицерами и солдатами, воюющими на передовой. Газета подробно рассказала о том, как с самого начала между Украиной и США возникли разногласия по поводу того, как должно проходить контрнаступление, и как американская сторона разочаровалась в успехе кампании ВСУ. «Медуза» пересказывает публикации The Washington Post.

Журналисты The Washington Post выделили несколько ключевых элементов, которые определили ход контрнаступления и его первые результаты.

• При подготовке кампании офицеры из Украины, США и Великобритании провели восемь крупных военных игр на картах. «Но Вашингтон просчитался в том, как быстро украинские силы могут быть преобразованы в боевую силу западного образца — особенно, не предоставляя Киеву военно-воздушной мощи, неотъемлемой части современных вооруженных сил», — пишет издание.
• Представители властей США и Украины порой резко расходились в том, какими будут стратегия, тактика и сроки контрнаступления. Пентагон настаивал на том, чтобы оно началось в середине апреля 2023 года, чтобы Россия не успела укрепить свои позиции. Украина медлила, не имея дополнительного вооружения и подготовки.
• США считали, что Украина могла провести лобовую атаку на российские позиции теми силами, что у нее были. По оптимистичному прогнозу, украинские войска могли бы достичь Азовского моря и отрезать российские войска на юге за 60-90 дней.
• США, основываясь на результатах военных игр на картах, выступали за то, чтобы ВСУ наступали вдоль южной оси — в направлении Мелитополя к Азовскому морю. Украинское командование настаивало на трех участках фронта: на юг — к Мелитополю и Бердянску в Запорожской области и на восток — к Бахмуту в Донецкой области.
• В разведке США считали, что шансы на успех составляют лишь 50 на 50, поскольку Россия зимой и весной создала мощную систему обороны.
• В Украине и на Западе недооценили, что Россия готова жертвовать жизнями солдат в таких масштабах, которые мало кто может себе позволить.
• Украинские военные опасались, что понесут катастрофические потери в ходе контрнаступления. В США считали, что без решительного наступления в конечном итоге погибнет больше украинских солдат, потому что конфликт превратится в затяжную войну на истощение.

В Киеве надеялись, что наступление ВСУ сможет повторить успех осенней кампании 2022 года, когда украинская армия освободила часть Харьковской области на северо-востоке и Херсон на юге. По словам западных чиновников, военные игры показали, что Украине следует сосредоточиться на одной стратегической цели — выйти к Азовскому морю, чтобы отрезать сухопутный путь из России в Крым, критически важный для Кремля.

В США сомневались, что украинской армии следует оставлять большую группировку войск возле Бахмута в Донецкой области. Президент Украины Владимир Зеленский, поддерживаемый командованием, выступал за то, чтобы Бахмут стал одним из направлений контрнаступления. Для этого главком ВСУ Валерий Залужный сохранил под Бахмутом больше сил, чем на юге, в том числе наиболее опытные подразделения. В Киеве настаивали на том, чтобы вести наступление в районе Бахмута, поскольку иначе Россия может попытаться вновь захватить районы в Харьковской области и продвинуться в районе Донецка.

Кроме того, по словам высокопоставленного британского чиновника, Залужный предполагал, что необходимость обороняться на тысячекилометровой линии фронта ослабит боевую мощь российской армии, у которой уже возникали трудности с логистикой и моральным духом. Западные чиновники считали, в свою очередь, что украинский план приведет к сокращению огневой мощи ВСУ в любой точке наступления. Западная военная доктрина диктовала концентрированный удар по одной цели.

При подготовке к контрнаступлению ВСУ союзники Украины пообещали бронетехнику: США — боевые машины Bradley и танки Abrams, Великобритания — танки Challenger, Германия и другие страны НАТО — сотни танков Leopard. Гораздо большей проблемой стала поставка 155-миллиметровых снарядов, которые позволили бы Украине конкурировать с огромным артиллерийским арсеналом России. По расчетам Пентагона, ВСУ нужно не менее 90 тысяч снарядов в месяц, но в США выпускают лишь десятую часть от этого объема. В итоге при содействии Вашингтона крупным поставщиком артиллерийских боеприпасов для Украины стала Южная Корея, которая (через косвенные поставки) передала больше снарядов, чем все европейские страны вместе взятые. США сначала отказались передать Украине из своего арсенала 155-миллиметровые снаряды с кассетными боеприпасами.

Американская разведка скептически относилась к тому, с каким энтузиазмом Пентагон подходил к контрнаступлению ВСУ. Разведка оценивала успех не более чем 50 на 50. В секретном докладе разведки говорилось, что трудности с доставкой солдат, боеприпасов и техники могут привести к тому, что Украина, вероятно, не достигнет своих целей в контрнаступлении. Американские военные ставили под сомнение выводы разведки, утверждая, что эта оценка не учитывает огневую мощь нового вооружения, а также волю украинцев к победе.

The Washington Post отмечает, что к началу 2023 года, по данным США, в войне погибли или получили ранения 130 тысяч украинских военных, включая многих лучших солдат страны. По оценкам американских спецслужб, потери российской армии к началу 2023 года составили около 200 тысяч убитыми или ранеными, включая десятки тысяч хорошо подготовленных военных. Потери ВС РФ в технике, согласно утекшим документам Пентагона, составили более двух тысяч танков, около четырех тысяч боевых бронемашин и не менее 75 самолетов.

США давили на Украину, чтобы наступление началось как можно раньше. Но ВСУ не хватало техники

В конце апреля генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг приехал с необъявленным визитом в Киев, чтобы встретиться с Владимиром Зеленским. По словам источников WP, знакомых с ходом переговоров, генсек НАТО среди прочего спросил, в какой степени украинские бригады будут оснащены к концу апреля. Зеленский ответил, что на 80-85%. Украинские чиновники в то же время продолжали настаивать, что для достижения успеха нужно больше вооружений.

С середины апреля власти США пытались убедить Украину начать действовать. К маю США и их союзники начали беспокоиться из-за того, что контрнаступление не начинается. Американские военные считали, что окно возможностей закрывается: зимой российские войска имели слабые оборонительные сооружения, а после потерь в Харькове и Херсоне моральный дух россиян упал. Но ситуация быстро менялась.

Как отмечает WP, представители Украины постоянно откладывали наступление, передавая американским союзникам, что оно начнется в апреле, затем — в мае, и наконец — в июне. В США считают, что российские войска использовали это время, чтобы расширить минные поля, которые в итоге существенно затруднили продвижение украинских войск. Также Вашингтон беспокоило, что украинцы тратят слишком много артиллерийских снарядов, необходимых для контрнаступления, в первую очередь в районе Бахмута.

В мае, как говорят источники издания, представители Киева, «полные сил во время военных игр и тренировок, резко сбавили обороты». По словам американского чиновника, участвовавшего в планировании, произошел «какой-то психологический сдвиг, когда украинцы подошли к краю пропасти». Он утверждает, что украинские чиновники почти месяц говорили, что «вот-вот отправятся».

Бывший высокопоставленный украинский чиновник, активно участвовавший в подготовке наступления, рассказал, что украинские войска собирались начать операцию в мае. «Однако случилось многое», — заявил он. По словам украинских чиновников, обещанная техника пришла с опозданием или в непригодном для боевых действий состоянии. Украинские чиновники заявили, что в подразделениях не хватает машин для разминирования и эвакуации. У поставленных западными странами Bradley и Leopard были сломаны или отсутствовали гусеницы, в немецких боевых машинах Marder отсутствовали радиоприемники.

Американские чиновники решительно отрицают, что ВСУ не получили всего обещанного вооружения. «Они получили все, что им было обещано, в срок», — сказал один из высокопоставленных американских чиновников. В некоторых случаях, говорят источники, Украина оставила в резерве технику, имеющую решающее значение для наступления, или направила в подразделения, которые не участвовали в наступлении.

На начало контрнаступления ВСУ также повлияла погода. В середине 2022 года, когда начались первые подготовительные шаги к контрнаступлению, «никто не знал прогноза погоды», сказал бывший высокопоставленный украинский чиновник. Растаявший снег и проливные дожди, которые каждую весну делают часть украинской территории труднопроходимой, пришли поздно и продолжались дольше обычного.

Контрнаступление началось в начале июня, но застопорилось уже с четвертого дня

План украинского командования предполагал, что 47-я бригада ВСУ начнет наступление 7 июня, чтобы за первые 24 часа продвинуться более чем на 14 километров до села Работино в Запорожской области и в дальнейшем освободить Мелитополь, однако «все пошло не по плану», пишет WP. Украинские войска оказались перед огромными минными полями. Солдаты продвигались под мощным огнем, который российские войска вели с возвышенностей, а также с использованием авиации. Некоторые украинские военные впервые участвовали в боевых действиях, отмечает The Washington Post. В первые дни Украина потеряла 20 боевых машин Bradley и шесть танков Leopard. Большие потери подрывали боевой дух украинской армии.

К четвертому дню наступления командующий ВСУ Валерий Залужный приказал приостановить наступление, пока российские войска не уничтожили все западное вооружение, полученное Украиной. Залужный отказался вести лобовые атаки при поддержке артиллерии — украинские силы начали наступать пехотой группами по 10 человек, что замедлило их продвижение, но позволило сохранить жизни и технику. К четвертому дню наступления, указывает WP, многомесячное планирование с США отбросили в сторону, а контрнаступление замедлилось. В итоге за почти шесть месяцев украинские войска продвинулись примерно на 20 километров и освободили несколько сел.

The Washington Post сделала несколько выводов о том, как проходило контрнаступление.

• 70% военнослужащих 47-й бригады ВСУ, возглавляющих контрнаступление и оснащенных новейшим западным оружием, вступили в бой, не имея боевого опыта.
• Неудачи Украины на поле боя привели к разногласиям с США по поводу того, как лучше прорвать глубокую российскую оборону.
• В начале кампании командующий американскими войсками в Европе неделями не мог связаться с главкомом ВСУ, что вызвало напряженность, поскольку американцы не могли повлиять на ход боевых действий. Как указывает газета, Валерий Залужный общался напрямую с генералом Марком Милли, который возглавляет Объединенный комитет начальников штабов США.
• Каждая сторона обвиняла другую в ошибках или просчетах. США считают, что Украина недоработала в базовой военной тактике, в том числе в использовании наземной разведки (слишком доверяя разведке с дронов), когда определяла плотность минных полей. Украинские чиновники ответили, что в США «не понимают, как ударные беспилотники и другие технологии изменили поле боя», пишет WP.
• В ходе контрнаступления Украина отвоевала лишь около 320 квадратных километров территории, потеряв тысячи человек убитыми и ранеными. После наступления российских войск в Авдеевке украинские силы перешли в оборону.

Основной силой прорыва ВСУ стала 47-я бригада, которая прошла обучение на Западе и получила западное оружие. В нее включили молодых солдат, у многих из них не было боевого опыта. Когда солдаты 47-й бригады вернулись в Украину, они ожидали, что контрнаступление начнется почти сразу. В начале мая бригаду переместили ближе к линии фронта, скрыв западную технику в лесах Запорожской области. В дальнейшем они несколько недель ждали, когда им прикажут атаковать. Многие в бригаде считали, что потеряли фактор неожиданности.

При контрнаступлении украинские войска столкнулись с тем, что в первые дни около 60% военного оборудования для разминирования получили повреждения или были уничтожены. В итоге группы саперов начали работать в сумерках, чтобы разминировать территорию вручную, после чего за ними следовала пехота. Другим проблемой ВСУ стали FPV-дроны. «Они точно попадают в цель и наносят серьезный урон. Они могут вывести из строя Bradley и, возможно, даже взорвать его», — рассказал журналистам командир взвода 47-й бригады, режиссер Олег Сенцов.

Украинские силы смогли отвоевать Работино в Запорожской области 28 августа. В этот район перебросили штурмовые подразделения 10-го украинского корпуса, но они не смогли освободить другие села. На параллельном направлении — в сторону Бердянска — украинские военные не достигли успеха после того, как в июле и августе освободили села Старомайорское и Урожайное. 

На протяжении всего лета одни из самых ожесточенных боев шли в Бахмуте, на третьем направлении ВСУ, где украинские войска сосредоточились на освобождении села Клещеевка. Видеозаписи украинских солдат и интервью с офицерами свидетельствуют, что в этом районе на поле боя сложилась напряженная и порой хаотичная обстановка. «Клещеевка — это фактически кладбище российской техники и войск. Но каждый квадратный метр освобожденной земли полит кровью наших бойцов», — сказал командир бригады «Лють» Александр Нетребко.

Когда украинские войска не добились большого прорыва, американские чиновники стали все больше злиться из-за того, что Украина не выделяет достаточно сил на одно из южных направлений, пишет WP. Среди тех, кто высказывал свое недовольство, был председатель Объединенного комитета начальников штабов США генерал Марк Милли. «Он начал говорить Залужному: „Что ты делаешь?“» — рассказал высокопоставленный сотрудник Белого дома. В августе американские военные встретились с Залужным на границе Украины и Польши. Они настаивали на том, чтобы Украина сосредоточила удар на одном направлении. Залужный ответил, что у ВСУ нет воздушного прикрытия, мин больше, чем ожидалось, а российские силы создали хорошую оборону и эффективно перемещают резервы.

В июле, когда у Украины закончились артиллерийские снаряды и контрнаступление застопорилось, США изменили свою позицию и согласились передать Украине снаряды с кассетными боеприпасами. Решение утвердили в сентябре, но, как говорят украинские чиновники, передача этих боеприпасов не помогла ВСУ выйти из тупика на поле боя.

В конце сентября Владимира Зеленского спросили, почему украинские военные продолжают направлять так много сил на восток, а не на юг. По словам источника WP, Зеленский ответил, что если российские силы потеряют восточное направление, то проиграют войну, хотя многие командиры считают иначе. Большинство высокопоставленных украинских военных продолжали считать, что переброска дополнительных войск на один участок фронта не приведет к прорыву.

В октябре российские силы предприняли наступление на Авдеевку в Донецкой области, понеся серьезные потери в живой силе и технике. 47-ю бригаду ВСУ, которую задействовали при наступлении на Работино, перебросили под Авдеевку (а вместе с войсками — и бронемашины, полученные от западных стран). Передислокация в Авдеевку стала для бригады неожиданностью, а также показала, что операция в Запорожье застыла на практически неизменных рубежах, пишет The Washington Post. При этом Россия продолжает строить оборонительные укрепления, как показывают спутниковые снимки. 1 ноября в интервью журналу Economist Валерий Залужный признал: война зашла в тупик.

Источник meduza.io

Прошлой зимой путинские войска растратили практически весь запас управляемых ракет, пытаясь вывести из строя энергосистему Украины, чтобы оставшиеся без света и тепла мирные жители вынудили официальный Киев пойти на переговоры. Та кампания имела ограниченный успех: перебои с электричеством были серьезные, но гуманитарной катастрофы удалось избежать и моральный дух украинцев сломить не удалось. Российские войска уже накопили новые ракеты и, судя по всему, готовятся к новой попытке, но в этот раз Украина подготовилась хорошо: ПВО серьезно усилена, а Европа подстраховывает на случай необходимости импорта электроэнергии. Вдобавок украинские спецслужбы предупреждают: если Россия всё же начнет устраивать блэкаут, Украина сможет ответить симметрично.

Как прошла кампания 2022–2023 годов

С сентября 2022 года по начало марта 2023 года российские войска регулярно массированно атаковали Украину крылатыми и баллистическими ракетами, а также иранскими беспилотниками-камикадзе. Целью становились электростанции, в том числе ТЭЦ, которые, помимо электроэнергии, генерируют тепло для систем центрального отопления, а также трансформаторные подстанции, перераспределяющие электричество по энергосистеме. В результате многие населенные пункты Украины подолгу оставались без света и тепла, по всей стране вводились графики веерных отключений. Кроме того, жертвами обстрелов становились мирные жители.

В российских пропагандистских ток-шоу прямым текстом озвучивалась цель ударов: деморализовать население Украины, чтобы вынудить правительство Зеленского пойти на уступки России, а также спровоцировать новую волну беженцев в Европу.

Нечто подобное тогдашний главком ВКС РФ и командующий «СВО» Сергей Суровикин ранее практиковал в Сирии, когда российская авиация наносила удары по больницам, школам, центрам выдачи гуманитарной помощи и рынкам в подконтрольных оппозиции районах. Именно Суровикин считается архитектором не только российских оборонительных линий, но и кампании ракетного террора.

Однако, несмотря на огромные масштабы атак (по данным «Укрэнерго», россияне нанесли 1200 ударов, из которых 250 достигли цели), полностью вывести из строя энергосистему Украины не удалось. Среди причин этого назывались мощная эшелонированная система ПВО, спешно усиленная западными комплексами, самоотверженный труд ремонтных работников, восстанавливавших (нередко ценой жизни) пораженные объекты после каждого налета, а также поток поставок электрогенераторов, трансформаторов и ремонтного оборудования. Тем не менее, россияне опасно близко подошли к своей цели — как сообщали источники The Times, в декабре 2022 года Киев был на грани полной эвакуации.

Как в Украине готовились к зиме 2023–2024 годов

В последнее время украинские власти заявляют, что Россия накапливает ракеты для повторения кампании ударов по объектам энергетики. Об этом свидетельствует как минимум то, что удары стратегической авиации ракетами Х-55 и Х-101, а также пуски ракет морского базирования «Калибр» не осуществляются в течение многих месяцев. В то же время, по данным ГУР, в арсеналах РФ на начало ноября было 870 дальнобойных ракет.

Учитывая, что в прошлом году кампания началась уже в сентябре, можно предполагать, что российское командование дожидается холодов, чтобы удары возымели максимальный эффект. Пока что по Украине наносятся удары «Шахедами», производство которых локализовано в России и продолжает расширяться. Некоторые из них уже попадают по энергообъектам.

В свою очередь Украина и ее западные партнеры работают над усилением украинской системы ПВО. Задача осложняется тем, что еще весной, согласно слитым документам Пентагона, украинские запасы ракет к советским комплексам подходили к концу. Проблему стремятся решить поставками новых систем ПВО, в частности Patriot, IRIS-T и NASAMS. США совместно с Украиной работают над проектом FrankenSAM («ЗРКенштейн») — переоборудованием советских комплексов «Бук» под западные ракеты. Как заявляетпредставитель Воздушных сил ВСУ Юрий Игнат, получившийся гибрид, несмотря на меньшую дальность ракет, пригоден для защиты стратегических объектов.

Украинские запасы ракет к советским зенитным комплексам подходят к концу

Кроме того, США выкупили для ВСУ у Иордании 60 самоходных зенитных установок Gepard, хорошо зарекомендовавших себя в борьбе с беспилотниками. В Украине тем временем продолжают подготовку мобильных групп ПВО, вооруженных пулеметами и зенитной артиллерией. Параллельно, по заявлениям украинских чиновников, ведутся работы над укреплением энергообъектов и созданием систем резервного питания. В ноябре украинский военный эксперт Сергей «Флеш» Бескрестнов писал, что работы действительно ведутся, хотя с ними и «дотянули дальше некуда». Защита энергосистемы и закупка энергооборудования производятся в том числе за счет средств от США.

Чего можно ожидать этой зимой

В «Укрэнерго» уверены, что система восстановлена настолько, что без отключений удастся обойтись — с оговоркой «если не будет новых обстрелов». В крайнем случае планируется, как и прошлой зимой, импортировать электроэнергию из Европы. В правительстве разрабатывают планы на случай длительных блэкаутов и готовят координационный штаб.

Источники украинских СМИ в СБУ, в свою очередь, обещают «жесткий ответ» в случае повторения обстрелов. По их заявлениям, в сентябре подобный «демонстрационный» блэкаут устроили в Курской области. Определенные возможности для этого у Украины, судя по всему, есть — в месяц производятся «десятки» беспилотников, представляющих собой украинский аналог «Шахеда». Западные партнеры не разрешают ВСУ применять поставляемые дальнобойные ракеты по международно признанной территории России, однако украинцы приспособили противокорабельную ракету «Нептун» собственной разработки для ударов по наземным целям.

Главная неизвестная в уравнении — «запас прочности» украинской системы ПВО и ее способность отражать массированные российские удары. В последние месяцы ВСУ, по сообщениям командования Воздушных сил, удавалось уничтожить большую часть воздушных целей во время российских налетов. В мае удары по Киеву наносились практически каждый день, но в городской черте не было практически ни одного результативного попадания. Вокруг украинской столицы выстроена мощная эшелонированная система ПВО благодаря успешной интеграции западных и советских комплексов большой, средней и малой дальности.

Главная неизвестная — «запас прочности» украинской системы ПВО

С другой стороны, в российских арсеналах имеются ракеты, неуязвимые для большинства имеющихся в распоряжении Украины средств ПВО — «Оникс», «Кинжал» и Х-22. Американские комплексы Patriot отлично показали себя в борьбе с «Кинжалами», однако их количество у ВСУ ограничено, и прикрыть ими всю территорию Украины физически невозможно. Кроме того, в этом году россиянам удалось уничтожить несколько пусковых установок и радаров украинских комплексов С-300, что может привести к появлению «прорех» в зонтике ПВО над Украиной, которыми неизбежно воспользуются российские «убийцы на удаленке», планирующие маршруты ракет, как рассказывал в прошлом году The Insider.

Леонид Дмитриев, украинский военный эксперт: 

Прошлой зимой Россией ставилась цель нарушить работу в целом энергетической системы в Украине, и ей это в какой-то степени удалось. Почему не достигли полного блэкаута? Здесь сложный, комплексный вопрос, и однозначно ответить нельзя: это и эффективность работы систем ПВО; и снижение фонового потребления в связи с тем, что огромное количество промышленных предприятий находились или на временно оккупированной территории, или в зоне боевых действий и не работали, что изменило баланс распределения генерирующих мощностей; это и подключение к европейской энергосети; это и либерализация энергетического рынка в части предоставления возможности большим потребителям закупать электроэнергию напрямую у поставщиков в Европе.

Энергосистема любой страны — это огромный, сложный, комплексный, а главное — линейный объект инфраструктуры, который в полной мере не защитить, но и не поразить полностью. Можно нанести определенный ущерб конкретным критическим элементам и привести к определенным последствиям. Полностью отключить потребителей и привести к полному блэкауту теоретически возможно, но на практике никому еще не удавалось этого сделать. До прошлого года ни одна страна и не пыталась это сделать.

Процесс накопления средств поражения российской стороной действительно ведется. Мы ведем статистику применения всех средств поражения, в том числе оперативного, тактического и стратегического уровня. Мы видим, что российская сторона накапливает ракеты, что они экономят моторесурс и ресурс стратегической авиации, копят «Шахеды» и так далее.

Российская сторона накапливает ракеты, экономит моторесурс и ресурс стратегической авиации

Это тактика поведения страны-террориста, которая поставила себе цель устроить террор для всего населения. Сейчас погода является союзником Украины. Я думаю, что российская сторона пока ничего не делает потому, что ущерб энергетической инфраструктуре будет не столь критическим и не столь болезненным, каким он был бы в условиях сильных морозов. Это вполне ожидаемая история, и президент Украины говорит о том, что ждет этого.

Исходя из последних заявлений первых лиц государства, руководства «Укрэнерго» и других лиц, ответственных за энергетическую инфраструктуру, получается, что у Украины есть комплексные решения военного характера по военному прикрытию тех или иных энергетических объектов. Это, в том числе, и средства электронной борьбы, противовоздушной обороны разных форматов и типов, которых катастрофически не хватает.

Тем не менее уже предприняты определенные меры инженерно-технического прикрытия, проработка определенных алгоритмов и вариантов переподключения, настройки и отладки энергетического оборудования, и закупка распределительного оборудования, его хранение за пределами Украины, чтобы максимально быстро восстанавливать распределительные мощности там, где они будут повреждены.

Основная проблема в том, что эти меры необходимо было предпринимать примерно на год раньше, чем они начали предприниматься. Энергетическая система такой страны, как Украина, — это исполинских масштабов линейный объект. Это десятки, если не сотни критических элементов, разбросанных по огромной территории, прикрытие которых как по взмаху волшебной палочки любыми средствами, вроде ПВО, средств радиолокационной и электронной борьбы, требует огромных ресурсов и времени.

Исходя из заявлений официальных лиц некоторых зарубежных стран, в частности правительства Великобритании, какое-то количество инженерно-технического персонала, в том числе ответственного за критическую энергетическую инфраструктуру, было обучено проводить какие-то инженерно-технические прикрытия таких объектов.

Главный стресс-тест в условиях массированного огневого поражения средствами дальнего действия, в том числе стратегическими ракетами, проводился в более чем реалистичной обстановке. Система устояла. Это уникальный опыт, которым не обладает ни одна страна в мире. Исходя из этого опыта есть понимание того, как можно проводить зеркальные мероприятия, о чем, кажется, говорил президент Украины в одном из своих обращений, — что в случае массированных ракетных атак на энергетическую инфраструктуру Украины последует ответ.

Как сделать еще больнее энергетической системе, которая построена на всем постсоветском пространстве на одинаковых методиках? Наверное, украинская сторона сейчас понимает это лучше тех, кто занимался организацией прошлогоднего энергетического террора.

В Украину уже год свозятся возможные и невозможные альтернативные средства генерации: от бензиновых и дизельных генераторов до портативных солнечных станций. Украинское общество в массе своей тоже готово. Мне сложно представить украинскую семью, в которой нет, например, генератора, инвертора или какого-то другого временного решения для обеспечения индивидуальной энергетической устойчивости. Западные партнеры весомо помогали и помогают и в условиях энергетического террора, и в условиях подготовки к зиме. Достаточно ли этого? Скорее нет, чем да.

Тот же трансформатор энергетической подстанции просто так в супермаркете не продают. Это товар штучного производства и наукоемкий процесс, который занимает много времени. Это довольно длительный промежуток времени, который исчисляется в месяцах. Это огромная конструкция, которая где-то производится и весит несколько десятков, а то и несколько сотен тонн, которую надо произвести и перевезти из точки А в точку Б, причем скрыто и безопасно, чтобы она ждала своего часа.

Александр Коваленко, украинский военный эксперт:

Зимой прошлого года, когда осуществлялись удары по энергетической инфраструктуре Украины, были сделаны соответствующие выводы. Сама по себе энергетическая инфраструктура Украины не готовилась к подобного рода вызовам, поскольку это уже террор гуманитарного формата, но она была готова к ситуации, когда по территории страны наносится ядерный удар. Формирование энергетики в стране идет с учетом таких вызовов еще со времен Советского Союза.

Надо было просто переформатировать и адаптировать энергетическую инфраструктуру для того, чтобы оптимизировать ее работу в условиях нанесения ударов не единовременного воздействия — ядерного удара, например, — а точечных ракетных регулярных ударов. Это было сделано. Разнесены узлы, и теперь идет обеспечение определенных локаций через определенные узловые точки. Нет какой-то привязки к одному энергетическому объекту. Не там, где этого невозможно было избежать, но в большинстве случаев нет привязки какой-то большой территории и большого количества потребителей к одному энергетическому объекту. В большинстве случаев всё разнесено, что усложняет выведение энергетики из нормального режима работы на долгий срок.

Формирование энергосистемы идет с учетом вызовов, подобных ядерному удару, еще со времен Советского Союза

Я более чем уверен, что мы должны ожидать того же этой зимой. Очевидно, что Россия тоже вынесла уроки в соответствии с предыдущей кампанией энергетического террора. Мне кажется, что удары будут наноситься, когда температура стабилизируется на уровне ниже нуля. Идет старательное и рутинное накопление боекомплекта, а когда произойдет снижение температуры, он будет использован. Я не исключаю, что у них может не хватить терпения ждать холодов, и они начнут раньше времени наносить удары по энергетике. Сейчас в принципе видно, что процесс накопления идет сдержанно. Это свидетельствует о подготовке к более интенсивным ударам в период морозов.

Что касается подготовки Украины к этому периоду, в первую очередь снижена зависимость потребителей и узловых станций от энергетических центров. Сейчас России необходимы большие затраты авиации и ракет для нанесения удара и для создания какой-то коллапсирующей ситуации. Адаптация заключается в том, что энергетические объекты разнесены в сети.

Кроме того, ряд из них, которые не требуют специфических условий, переведены в подземное положение, поэтому обычными ракетами типа X-101, X-55 и «Калибрами» уже не справиться. И отдельная статья — это средства противовоздушной обороны, которые значительно улучшены. Особенно усилены ПВО среднего и малого радиуса действия, необходимые для борьбы с дронами-камикадзе «Шахед», которые использовали также весьма активно при ударах по энергетике. Усиление именно этих компонент значительно повышает энергобезопасность страны и минимизирует эффект от ударов.

Не все регионы в Украине имеют достаточно эшелонированную ПВО, особенно большого радиуса действия. Если мы говорим об уязвимости и вопросах противовоздушной обороны, то в данном вопросе мы видим, как российские оккупационные войска регулярно наносят удары по Одесской области и самой Одессе ракетами, которые не перехватываются, вроде X-22, П-800 «Оникс» и «Искандер-М». Те системы ПВО, которые там размещены, не имеют возможности противодействовать этим ракетам. Для этого нужно размещать там ЗРК Patriot, как в Киеве и Киевской области. Это самый существенный недостаток.

Помимо этого, еще один очень важный момент — это то, что не все проекты по перенесению энергетики под землю удалось реализовать. Некоторые их них остались на земле, и их поражение будет иметь свои последствия для определенного круга потребителей. Проекты по перенесению таких объектов под землю очень энергоемкие, поэтому быстрая их реализация была невозможной.

Почему России не удалось в прошлый раз разрушить полностью энергетическую структуру в Украине? Захватить страну с такой территорией, таким населением и регулярной действующей профессиональной армией тем количеством сил и средств, которые были у российской армии, — это катастрофическая переоценка возможностей российской армии и недооценка возможностей вооруженных сил Украины. Плюс политическая недооценка поддержки Украины международными партнерами и последствий для самой России.

Суровикин предложил эту идею. Он был идеологом нанесения ударов по энергетике, но при этом бомбить уже и так полуразрушенную Сирию — это одно, а совсем другое — это нанесение ударов по стране, у которой есть действующая ПВО, у которой энергетика профессионально была спроектирована и которая имеет специалистов, которые всегда найдут выход из положения и адаптируются к наиболее критически сложной ситуации.

Источник theins.ru